– Странно, что вы не видели его приезд… Все-таки прибытие трехсот воинов не остается незамеченным.
Гендельсон закашлялся, что-то мямлил о трудностях пути, о недавнем ливне, что размыл дороги и, возможно, снес единственный мост через реку, но я понимал, что ту речку можно переплыть или даже перейти вброд, а если он выехал из этих ворот две недели тому, то давно должен был быть в Зорре. Речи о предательстве не могло быть, так что скорее всего сэр Нэш пал в жестокой, но неравной битве с отступающими от Зорра войсками Карла.
Лишь по незаметным черточкам я догадывался, что леди Кантина скорбит о случившемся, но внешне она держалась по-прежнему царственно, величаво, на губах время от времени появлялась милостивая улыбка. Ее приветствовали горожане, она легким наклоном головы отвечала жителям, но вид ее был строг, и все вспоминали о своих неоконченных делах.
Мы вышли к южной части стены, здесь несколько полуразрушенных домов, а так место пустое, никто нам не встретился.
– Сэр Нэш, – сказала она, – переселил жителей на восточную сторону, а здесь намеревался выстроить новые просторные дома… Теперь даже не знаю, что…
Я увидел боковым зрением тень, что упала на каменные плиты. Тень имела четкие очертания, какие не бывают у облаков. Я вздернул голову. Над городской стеной появилась огромная красная голова размером с сорокаведерную бочку. В полураскрытой пасти блестели длинные острые зубы. Это был тот вчерашний дракон. У меня мелькнула мысль, что, если он сейчас дохнет огнем, он изжарит нас всех троих…
Гендельсон закричал и выхватил меч. Леди Кантина прижалась к стене. Глаза ее были испуганными, но лицо оставалось мертвенно-спокойным, ведь она с мужчинами. Дракон увидел нас, шея начала удлиняться, огромная голова потянулась к Гендельсону и женщине. Гендельсон закрыл ее своим телом, закричал тонко и пронзительно, ткнул перед собой мечом. Леди Кантина вскрикнула и закрыла глаза. Ее ноги подломились, она начала оседать по стене.
В тот же момент молот из моей ладони выметнулся с огромной скоростью, ударил в голову чудовища сбоку. Послышался жуткий треск костей. Чудовищные челюсти сомкнулись на мече, Гендельсон едва успел отдернуть руку. Потом голова поднялась вверх, стена дрогнула. По ту сторону рухнуло тяжелое тело, а сверху еще и, судя по звукам, падали сломанные его весом каменные зубцы.
Я, весь дрожа, держал молот, прислушивался. Леди Кантина привстала, бросилась к Гендельсону. Он обнял ее одной рукой, гладил по голове, другой рукой держал обломок меча. Капюшон упал с ее головы, его ладонь прижимала ее пышные роскошные волосы, но они упрямо рвались на свободу.