В этот вечер, когда Шинго позвонил мне домой, я все же решилась задать вопрос, не дававший мне покоя.
— Что у тебя с Акико?
— Ничего, — небрежно ответил он.
— Ты ее хорошо знаешь, ведь так?
— В прошлом году мы учились в одном классе. Сейчас играем вместе в баскетбол. Ничего удивительного в том, что я ее знаю.
— И как она тебе?
— Симпатичная.
— Но ходят слухи…
— Это все ерунда.
— Хочешь сказать, она ни при чем?
— Люди всегда выдумывают невесть что!
Его возмущение показалось мне слегка преувеличенным; я почувствовала, что он говорит неискренне.
На следующий день во время перемены какое-то шестое чувство привело меня в библиотеку. Я ни разу там не была после первой встречи с Шинго. В этот раз было так же тихо и безлюдно. Даже как-то слишком тихо. Охваченная дурным предчувствием, я двинулась вперед на цыпочках. Я не ошиблась, он был с Акико, в том самом закутке, куда раньше приводил меня. Мужчины остаются верны своим привычкам.
Они меня не заметили. Шинго стоял ко мне спиной, Акико смотрела только на него. Я не слышала их слов, только заговорщические смешки. Их лица почти соприкасались; я увидела руку Шинго, гладящую волнистые волосы Акико.
Это были всего лишь прикосновения, даже без поцелуев, но все равно они показались мне неслыханной наглостью. Шинго осмеливался заниматься этим с Акико, а со мной даже и не пытался! Я почувствовала себя преданной. В этот момент он обернулся и увидел меня. Не сказав ни слова, я выбежала из библиотеки.
Вечером он мне не позвонил.
Зато на следующий день я обнаружила конверт в боковом кармане своего портфеля. В нем была записка от Шинго: «Прости, я не хотел делать тебе больно». Он просил прощения; стало быть, тем самым признавал свою связь с Акико. Я была жестоко разочарована. Меня охватило неудержимое желание с ним поговорить. В первый раз я сама ему позвонила.
— Зачем тебе понадобилось встречаться еще и со мной? — спросила я.
— В тебе было что-то изысканное, — сказал он извиняющимся тоном. — Акико — это совсем другое, она просто шлюшка. Но она в каком-то смысле похожа на меня. Мы с ней одинаковые…
Такое извинение было оскорбительным для Акико и неудовлетворительным для меня; я его не приняла.
Он продолжал звонить мне каждый вечер; кажется, он ко мне привязался. Но все эти обмены взглядами, телефонные откровения, обещания новых встреч — вся эта идиллия была уже подгнившей. Шинго стремился к чему-то другому. Его отношения с Акико были гораздо более рискованными и возбуждающими, чем наш целомудренный флирт. Я определенно была для него слишком сентиментальной и скучной.