— Линда.
— Фамилия?
— Не имеет значения. Что вы пишете? Статью? Публичное разоблачение для бульварной прессы?
— Роман.
— О чем?
— Приключения, международная интрига. — Он с равнодушным видом пожал плечами.
— И в этой интриге есть я.
Изогнув одну бровь, он улыбнулся:
— Нет, вас там нет. Вы просто штрих в портрете героини.
Линда не могла понять, что в ней вызвали его слова — гнев, недоумение или то и другое вместе. Штрих в портрете!
— Вы, несомненно, владеете искусством говорить комплименты, — съязвила женщина.
— Это не комплимент и не оскорбление, а просто констатация факта.
Джеймс Феличчи говорил и в то же время внимательно рассматривал Линду. Под острым взглядом его синих глаз она вдруг забеспокоилась, что тут же вызвало в ней сильное раздражение: мужчины не часто вынуждали ее нервничать.
Линда бегло осмотрела фотографии. Среди них были довольно любопытные: танцующие воины-индейцы с ярко раскрашенными телами и жестокими, устрашающими лицами; едва живой человек, переползающий через болото; обвалившаяся хижина в мрачном фантастическом сиянии луны; пустыня с палатками, верблюдами и кочевниками.
Женщина отвела взгляд от снимков и вновь повернулась, чтобы уйти. Хватит с нее этого неотесанного грубияна вместе с его чувственной музыкой, экзотическими видами, сочиняемым романом и пронизывающими синими глазами. Ей захотелось выбраться отсюда и вернуться в свой спокойный дом со множеством комнат, где, к счастью, нет и намека на мужское присутствие. Она уже направилась было к двери, как путь ей преградила очень крупная женщина с подносом в руке. На ней было цветастое платье, и она приветливо улыбалась. На острове было принято всегда улыбаться, и эта славная добрая традиция служила чудодейственным бальзамом от враждебности больших городов! Линда ответила толстухе улыбкой и посторонилась, пропуская ее.
— Ваш кофе, сэр, — сказала женщина и поставила поднос на стол. — Я не знала, что у вас гость. Принести еще чашечку?
— Нет, благодарю, — протараторила Линда, прежде чем Джеймс Феличчи смог вымолвить хоть слово. — Я ухожу.
— Вас никто не гонит, — сказал он. — Оставайтесь и выпейте кофе. Мое рабочее состояние, как видите, все равно полетело к чертям, а ведь мы как-никак соседи. Так почему бы нам не перекинуться дружеским словечком?
— У меня еще масса дел, — сказала Линда. Она солгала и была уверена, что Джеймс догадался об этом. Повернувшись к нему спиной, Линда покинула комнату.
Но странное дело, вечером, уже лежа в своей постели, она вновь услышала чувственную мелодию, различила в сумраке спальни блеск ослепительных синих глаз, припомнила волнующие слова: «Мои руки коснулись ее кожи — гладкой, как шелк». На секунду она представила, как к ней притрагиваются большие, загорелые руки Джеймса, и тотчас невидимая пружина толкнула женщину в спину: Линда уселась в кровати — сердце ее бешено колотилось. С ней явно творилось что-то очень неладное.