— К счастью, Марк не относится к типу ревнивцев.
— А к какому типу относится?
Она задумалась. За окном замелькали окраинные постройки: «испано-сюиза» въезжала в город.
— Марк — человек несокрушимой логики. Слова, как и дела, для него не имеют разночтений. Он прислушается к голосу здравого смысла и ревновать попусту не станет.
— Бог мой, ну и зануда!
— Мне следовало бы возмутиться, Бенедикт Норденгрен!
— И ты, в самом деле возмущена? — Бен пристально вгляделся в ее лицо.
Флорин потребовалась целая минута на размышление — и это раздосадовало ее до глубины души.
— Да. Да, еще бы!
— Отлично! Наконец-то я вижу хоть одно свидетельство нормальных взаимоотношений между тобою и этим парнем!
— Перестань строить догадки. Ты ровным счетом ничего о нас не знаешь, потому что вместе нас не видел.
— Но увижу уже сегодня, верно? Может, тогда и поговорим?
— После танцев мы с Марком уйдем вместе, так что меня не дожидайся, бесполезно!
— Тогда напомни мне перехватить поцелуй в разгар вечеринки, как только твой жених отвернется. Тот, что мне удалось сорвать, не поцелуй, а так, одно название.
Флорин возмущенно ударила его по руке.
— Ах ты… низкий негодяй!
Запрокинув голову, Бен расхохотался во весь голос.
— Низкий негодяй? Я таких слов не слышал с тех самых пор, как в последний раз смотрел фильм про трех мушкетеров. — С хорошо разыгранным апломбом он завладел левой рукой Флорин и, несмотря на ее бурное сопротивление, притиснул ладонь к своему бедру. — Да ладно, не злись. Ты так прелестна, что низкий негодяй, просто не может не… Как же это говорится? Не воспользоваться ситуацией? Но в центре улицы и при свете дня сие невозможно, так что я утешусь и ручкой.
— На этой ручке, мистер Норденгрен, кольцо — знак помолвки с другим!
— И я верну тебя жениху в целости и сохранности, как только мы доберемся до места. А пока перестань отбиваться!
Как ни странно, Флорин послушалась и позволила ему задержать затянутую в перчатку кисть у правого бедра. Конечно, следовало высвободиться, но до чего приятно было ощущать под пальцами теплое, мускулистое тело! Сказочное удовольствие, хотя и запретное. Его нога куда более упругая, чем у Марка, и… Устыдившись собственных мыслей, Флорин рванулась — но тщетно.
— А он танцует? — Бен не отрывал взгляда от дороги.
— Божественно.
— Скверно. Я как раз подумывал притормозить вот здесь и по-быстрому взять урок-другой, чтобы не попасть впросак. — Бен махнул рукой в сторону рекламного щита: «Танцевальная студия месье и мадам Ленотр». — Он курит?
— Нет.
— Ммм… Здесь мы равны. Он богат?
— В один прекрасный день непременно разбогатеет.