— Ох! — Веллингтон тяжело сглотнул, стараясь не позволить своему воображению, разыгравшемуся под влиянием рассказа Браун, вывалить из желудка наружу весь сегодняшний завтрак.
— Через несколько недель после моего приезда доктор Саунд настоял, чтобы мы бросили это дело. Торн официально согласился. А неофициально продолжал им заниматься.
— Понятно, — тихо произнес Веллингтон. — Но дальше он так и не продвинулся, верно?
— Было у него несколько ниточек, — сказала Браун, переводя взгляд на кулон в своей руке. — Но все они просто... оборвались. Как будто человека, которого он преследовал, никогда не существовало.
Веллингтон нахмурил лоб и попытался бесстрастно рассмотреть этот кулон. На одной его стороне он заметил контур в форме полумесяца, изображавший, вероятно, молодую луну. Браун, похоже, была полностью захвачена воспоминаниями об агенте Торне и не обращала никакого внимания ни на него, ни на тот факт, что кулон у нее на ладони перевернулся. На обратной стороне талисмана была изображена голова кошки.
Она снова заговорила, и ее тихий голос прервал гнетущую тишину.
Я пробовала убедить его, что он излишне зацикливается на этом, но Гарри был полностью увлечен желанием раскрыть эту тайну. Это стало для него навязчивой идеей, своего рода преследованием большого белого кита, как в «Моби Дике», и он просто не мог бросить его. Когда он в первый раз пропал и отсутствовал целые сутки, мы отследили его путь обратно до своей квартиры. Было очевидно, что он решил работать полностью неофициально, «в тени», даже забывая пользоваться охранным удостоверением министерства. Я тогда убедила доктора Саунда, что Гарри... то есть агент Торн... любит такие моменты работы в одиночестве, и, возможно, именно это ему сейчас и нужно. Теперь я жалею, что была настолько в этом уверена. Через неделю его разыскивали уже все находившиеся в городе агенты. — Она болезненно скривилась. — Когда Кэмпбелл нашел его в одном из притонов Вест-Энда, тот рьяно нес какой-то сумасшедший бред. Саунд не позволил мне встретиться с ним. Эти двое просто упрятали его в сумасшедший дом и полностью вычистили его письменный стол, намеренно услав меня в какую-то командировку. Когда я вернулась в министерство, моего напарника словно стерли из памяти. Очевидно, моя собственная память являлась единственным исключением, но я своими глазами видела, какие меры предпринимал Саунд, чтобы имя Торна больше не упоминалось в разговорах или рапортах.
Кулон скрылся в ее кулаке. Браун быстро просмотрела все досье, разложенные на столе, и нашла самую старую из заполнявшихся книг.