Элиза с легкостью могла себе представить, что они только взглянут на нее и тут же закроют ее здесь — совсем так же, как это произошло с ним.
Она замотала головой. Это просто смешно. Она была настолько нормальна, насколько вообще может быть любой агент — если, конечно, этим агентом не был Гарри. Она поднесла руку в перчатке ко рту, чтобы скрыть неуместное нервное хихиканье. Он бы оценил ее черный юмор.
По крайней мере, тот Гарри, которого она помнила.
Поначалу Бетлем предстал перед ее глазами удивительно чистым фасадом, хотя вкус у местного декоратора определенно был мрачноватым. По обе стороны внутреннего дворика стояли скульптуры корчащихся в муках Меланхолии и Буйного Помешательства, мгновенно отрезвлявших любого идиота, у которого могла оставаться еще хоть какая-то искра надежды на выздоровление. Это было больше, чем просто произведение искусства. Впечатляющие изогнутые фигуры должны были служить предупреждением для тех, кто посмел войти в эту больницу.
Всезнающая медсестра, которую Элиза уже видела здесь раньше, широко улыбнулась, как только она приблизилась к переднему окошку.
— Мисс Браун, я очень рада, что вы пришли. — Ее накрахмаленная шапочка качнулась на вьющихся волосах. — Мистер Торн сегодня чувствует себя неплохо, так что вы можете увидеть его.
Элиза попыталась улыбнуться в ответ, хотя в желудке у нее что-то неприятно плясало.
— Спасибо. Мне необходимо встретиться с ним наедине.
Губы медсестры немного скривились, и Элиза подвинула через стойку свое министерское удостоверение. Реакция на него оказалась самой благоприятной.
Тем не менее Элиза невольно продолжала бросать тревожные взгляды вдоль больничных коридоров и ничего не могла с собой поделать. Понятно, что никто из их министерства не мог следить за ней здесь; но уверенность эта нисколько не уменьшала тот риск, которому она подвергалась. Ни на йоту. Даже если доктор Саунд просто узнает, что она пользовалась служебным удостоверением для достижения благосклонного отношения к себе, ей уже не придется переживать насчет собственного прозябания в ненавистном архиве. Это она знала наверняка.
Медсестра вызвала надзирателя-мужчину.
— Томас проводит вас наверх и постоит за дверью, пока вы будете там.
Этим было сказано все. О господи, Гарри! Ее ладонь крепче сжала медальон необычной формы.
Благодарно кивнув медсестре, Элиза двинулась вслед за молчаливым сутулым охранником с опущенными плечами в мужское крыло. Про Бедлам ходили разные истории, это было место легендарное — легендарное и жуткое, так что Элиза даже испытала некоторое облегчение от того, что ситуация здесь явно изменилась. Да, здесь по-прежнему были запертые двери, через которые ее проводил надзиратель, но за ними оказывались большие просторные галереи, по обе стороны от которых находились комнаты. Здесь разместили «излечимых» мужчин, и местные обитатели сидели тут небольшими группками, ремонтируя одежду, разрисовывая небольшие фигурки и занимаясь другими несложными делами. Один крупный мужчина с редкими зубами оторвал взгляд от своего игрушечного солдатика, когда Элиза проходила мимо, и осклабился.