— А как насчет врагов? Не было ли у него ссор с кем-нибудь последнее время?
Впервые она расплакалась несколько часов назад, когда окончательно поняла, что все происходившее с ней вовсе не короткое недоразумение. Но сейчас ее отчаяние достигло предела. Ей захотелось стать маленькой и позвать маму, которой давно уже не было в живых, чтобы та утешила ее. Миссис Стэмп опустила голову на руки, лежавшие на столе, и безутешно разрыдалась. Судя по всему, им с Джералдом не придется побывать на Гавайях, когда он выйдет на пенсию.
Макси почти докрасила ногти, когда зазвонил телефон. Он все звонил и звонил, и она вспомнила, что не подключила Эрнестину — так Макси называла свой автоответчик. Растопырив пальцы, она аккуратно подняла трубку, опасаясь смазать лак.
— Привет, куколка. Как поживает моя любимая журналистка?
— Добрый вечер, Брэдли.
— Ты одна?
— Сейчас — да.
Ей показалось, что даже на расстоянии она почувствовала резковатый запах его одеколона.
— Хочу тебе кое-что прочитать. Правда, это из "Ромео и Джульетты". Слушай: …Место, время, мое решенье — грозны и зловещи; они ужаснее, чем тигр голодный, они грозней, чем бурный океан.[1]
Почему-то ей вспомнилось, как Рис заметил однажды, что Брэд коротковато стрижется.
— Ну что, Макси? Может, встретимся? Как у тебя завтра вечером?
— Погоди, сейчас загляну в календарь.
Она положила трубку и, докрасив последний ноготь, подула на него. Потом вернулась к телефону.
— Извини, но до конца месяца у меня нет ни одного свободного вечера.
— Я потрясен. Ты очень занятая женщина.
— Да, но я рада, что ты позвонил.
Повесив трубку, Макси рассмеялась. Все-таки жизнь не настолько уж безнадежна.
Новый передатчик в двенадцатом номере работал блестяще. Грэди присел к столу, небрежно поставив мокрое ведерко со льдом на середину своей постели, и, дрожа от нетерпения, подключил наушники. Встроенный в телефон «жучок» должен был улавливать все звуки в радиусе двадцати пяти футов.
Грэди превратился в слух. Из наушников доносились вздохи, хлюпанье и стоны.
— О Тэрри! — произнес Сарфилд.
Грэди чуть не подпрыгнул — он только что прибавил звук, и первые же произнесенные слова раздались словно рядом.
— Тэрри, Тэрри, Тэрри…
Качество звука заставило Грэди радостно улыбнуться. Каждая гласная, каждая согласная, все оттенки тембра голоса были исключительно отчетливы.
— Давай померяемся, — сказал голос, басовитый, как у Винни. — Я длиннее, мне и выбирать.
— Как это? Первый раз слышу…
— Лучше заткнись и послушай. Я лягу поперек кровати, свесив ноги, а ты на коленях у кровати.
— Хочешь сначала пива. Куда спешить?