Гил сидел на террасе под виноградной лозой, держа в руке стакан вина. Положив ноги на мраморный стол и закинув голову, он слушал музыку. Она лилась из динамика, спрятанного в винограде. Восхитительная, неземная музыка.
– Что это? – спросила Белла.
Гил осторожно поставил бокал вина на стол и встал.
– Один американский тенор. Потрясающе, не правда ли?
– Я не очень хорошо знаю классическую музыку, – откликнулась она. А вот Эннис любит классику.
Беллу постоянно мучила мысль о том, что у них с Гилом нет ничего общего.
Но он удивил ее.
– Тебе повезло.
– Что?
– Тебе еще многое предстоит узнать и многим впервые восхититься. Первое впечатление всегда самое сильное.
Гил взял в руки красивую бутыль и наполнил бокал.
– Надеюсь, тебе понравится. Это вино делал мой родственник.
Белла улыбнулась и отпила глоток. Вино было прохладным, но, попадая в желудок, тут же согревало все внутри. В нем собрались ароматы Средиземноморья. Белла высказала свое мнение о вине.
– У тебя отменный вкус. Для меня это всего лишь обычная бражка Джорго.
– Кто такой Джорго?
– Муж внучки моего двоюродного дедушки, – быстро произнес Гил.
Белла захлопала глазами.
Он рассмеялся.
– Степень родства здесь очень важна. Когда-то моему дедушке разрешили построить этот дом только из-за бабушки. Она родилась на мельнице вон за тем холмом.
– Ты знал ее?
– Нет. Она умерла, когда родился мой отец. – Гил помедлил и добавил: – В нашем доме не было женщин. Моя мать погибла в автомобильной катастрофе, когда мне исполнилось три года. Разумеется, меня растили нянюшки, но они беспрекословно подчинялись отцу и деду. Так что я получил мужское воспитание. Возможно, именно поэтому я не очень хорошо понимаю женщин.
Последнюю фразу Гил произнес очень серьезно и немного смущенно.
Белла вспомнила, как Пако сказал: «Гил на охоте – это что-то новенькое».
– Ты расскажешь мне? – тихо спросила Белла.
– О чем?
– О женщине, которую ты не очень хорошо понимал, – с трудом выговорила она. – Ты ее очень любил?
Гил помолчал.
– Ты очень проницательна.
Белла хотела прямо спросить, была ли это Эннис, но не смогла.
– Я был влюблен в нее. – Нахмурив брови, Гил, не отрываясь, смотрел в бокал, который крутил в руке, затем резко добавил: – Честно говоря, она из меня веревки вила.
Что-то не похоже на Эннис, подумала Белла.
– В конце концов я ушел от нее. – На его щеке конвульсивно забилась жилка. – Но далеко не сразу. Я не люблю бросать начатое дело. Так что я бился головой об стену до тех пор, пока она не сказала мне, что встретила другого, который ее понимает.
Должно быть, все-таки Эннис. К тому же он говорит с такой болью. Но у Беллы снова не хватило мужества спросить напрямик.