— Давай проверим. Уже появились глубокие морщины или только сеточка вокруг глаз?
Он повернулся и внимательно осмотрел мое лицо.
— Я пользуюсь защитным кремом и сижу под зонтиком, — выступила я в свою защиту.
Восемнадцать лет материнства не научили меня тому, что я не должна оправдываться перед своим ребенком, и я не стала достаточно гибкой, чтобы не воспринимать все его слова всерьез.
— Я съел тунца, булочку и виноград. Ничего?
— Конечно. Это все, или ты поужинаешь со мной?
— Не получится. У меня планы на вечер. Просто заглянул опустошить твой холодильник.
— Ну спасибо, что дождался меня, — сказала я, садясь рядом с ним и тоже упираясь ногами в перила.
— Как работа? — спросила я.
— Прекрасно.
— А твои приятели?
— Прекрасно.
— Что происходит?
— Ничего.
— Что ты собираешься делать вечером?
— Пока не знаю.
— Мне показалось, ты говорил, что у тебя планы на вечер.
— С ребятами, но мы еще не решили, чем займемся. Возможно, сходим в кино… или в казино.
— Вас не пустят в казино. Вы несовершеннолетние.
— Не волнуйся, мам. У меня есть удостоверение личности.
— Что?
— У нас у всех есть удостоверения. Без этого на побережье невозможно жить.
— Ну если попадешься, не звони мне! — сказала я, представляя как он ждет в тюремной камере, пока вытащу его оттуда, приведу ему адвоката, заплачу штраф. Я не буду этого делать, убеждала я себя, пока мое воображение не нарисовало камеру, полную убийц, воров и наркоманов.
— Старайся не попадаться, — бессильно сказала я.
— Мы просто развлекаемся, ничего серьезного. Хочешь посмотреть мое удостоверение? — спросил он, протягивая руку к заднему карману джинсов.
— Нет, спасибо. Не делай меня своей сообщницей.
— О, между прочим, я нашел это в лифте сегодня, — сказал Шел, протягивая мне маленькую красную кожаную книжку.
— Что это?
— Не знаю, — сказал он, уставившись на море.
Я взяла книжку и пролистала ее. Страницы с золотым обрезом были озаглавлены "Желтая", "'Зеленая" и так далее. Под ними колонки дат и денежных сумм, выведенных переливчатыми синими чернилами.
— Господи, я не видела таких чернил с тех пор, как закончила школу, — заметила я, доходя до форзаца. Там на строчке, начинающейся отпечатанными словами "Эта книжка принадлежит", стояло имя Марджори Эплбаум.
— Где ты нашел это?
— В лифте, — сказал Шел, не отрывая взгляд от моря.
— Это книжка Марджори Эплбаум.
— Неужели?
— Интересно, как она попала в лифт, — встревожилась я.
— Понятия не имею.
— Ты что-то недоговариваешь, Шел?
— Да, мам. У меня была пылкая связь с Марджори Эплбаум. Я столкнул ее с балкона, когда она пригрозила рассказать об этом моей щепетильной мамочке, и, покидая ее квартиру, захватил на память эту книжку.