— На все это вам не более двух часов.
* * *
Не успел Гамильтон войти в свой кабинет, как пришлось разговаривать по телефону с Бартоком.
— Да, Эдди, — ответил он сразу, — убийство. Но пока нет заключения медэкспертизы, ничего конкретного сообщить не могу… Не знаю… Единственно, что можно сейчас с определенностью утверждать, — ограбления, как такового, или явных попыток к этому не обнаружено.
Почти тут же в кабинет вошел Фолби и как-то между прочим вслед за ним втиснулся Терье.
— Только что позвонил врач от миссис Коули, она пришла в себя, сообщила следующее, — Фолби посмотрел на листок бумаги, — я вот просто записал:: «Она уходила последней. Двери в служебные помещения уже были заперты. Оставалась открытой только входная дверь. Муж оставался один, хотел посмотреть вечерний отчет о баскетбольном матче».
— «Феникс» играл с «Быками» и выиграл во второй финальной встрече, — радостно сообщил Терье.
— То, что твой «Феникс» случайно выиграл, ничего не объясняет, — проворчал, не поворачиваясь, сержант.
— Во-первых, не случайно, — завертел белками тот, — а во-вторых, разрешите одно предположение, господин лейтенант.
Гамильтон согласно кивнул — делать-то пока все равно было нечего.
— Входная дверь ведь осталась открытой, так? — начал Дик.
— Так, так. — Фолби грузно опустился в кресло, положив ногу на ногу.
— Ну вот. Значит, вполне возможно, что кто-нибудь из соседей тоже зашел взглянуть на этот матч. Коули болел за «Феникс», мне один из служащих сказал, что он поставил тысячу в тотализатор.
— Да что такое для Коули тысяча, — проворчал Фолби, — его капитал тянет за миллион.
— Ну все равно, — горячо продолжил Терье, — тот, второй, мог быть болельщиком «Быков». На этой почве они могли повздорить и…
Тут он по кислым физиономиям начальства все-таки понял, что немножко увлекся, и закончил на уже вопросительной ноте:
— Но теоретически, так оно могло ведь быть?
— Не могло, — вяло проговорил Фолби, — не могло, потому что, даже если отбросить все прочие твои глупости, «Феникс» у «Быков» больше ни одной встречи не выиграет, и это любому дураку понятно.
На физиономии Дика изобразился протест, но в этот момент в кабинет вошли сразу несколько человек: один из оставленных для опроса в ресторане полицейских, эксперт с данными об отпечатках пальцев и о прочих деталях, а почти следом — фотограф, который стал тут же на длинном столе для оперативных совещаний раскладывать фотографии.
Очень скоро выяснилось, что ни одной новой серьезной ниточки не появилось.
Соседи и служащие, как один утверждали, что обстановка в последнее время была самая мирная, дела шли прекрасно. А по части врагов — для человека, прожившего в небольшом провинциальном городе всю или почти всю жизнь…. да если бы что и было, кто бы этого не знал!