Вскоре стало ясно, что ход лодки ухудшился. Даже при полных оборотах мотора она шла медленнее обычного. Кроме того, мы теперь заметно отклонялись в сторону от курса, что заставляло Сашу держать руль под углом к нужному направлению. Бонапарт несколько наклонил мотор вперед, приблизив таким образом глубоко сидящий винт к поверхности воды. Затем он перегнулся через транец лодки и заглянул под корму.
— Лопасть погнулась, — объявил он, — нужно приставать.
Признаться, эта вынужденная остановка даже приятна. Как раз здесь тянется пологий, хорошо продуваемый ветерком галечный берег.
Уже через полчаса Бонапарт снимает сильно погнутый винт и осторожно выпрямляет его на бревне. При осмотре мотора обнаруживается, кроме того, небольшая трещина в кожухе. Приходится доставать со дна одного из ящиков все принадлежности для паяния.
Пока Бонапарт и Саша возятся с двигателем, мы с Петей достаем снасть и быстро находим небольшой омут, в котором гуляют крупные черноспинные хариусы. Вскоре, однако, мы вынуждены прекратить ловлю: у нас уже больше рыбы, чем надо на обед. В этот момент к нам присоединяется не утерпевший Саша. Он тоже страстный рыболов и доказывает свою удачливость, поймав большого ленка на… кусочек чайного печенья!
Перенесенная опасность научила нас многому. Обсуждая у костра, на котором готовился обед, все случившееся, мы решили впредь проводить на перекатах каждую из лодок отдельно. Эта мера сильно снизила скорость путешествия, так как мели и перекаты встречались ежечасно и дальше, но зато сделала его менее рискованным.
В субботу 4 июля, на четвертый день плавания «за пределами карты», мы прошли устье Ташепы — первой большой реки, впадающей в Анюй выше Пятистенного. За нами около сотни километров пути, богатого радостью, тревогами, но главным образом трудом, тяжким, а подчас и изнурительным, от которого мы вечерами сваливались в своих крошечных палаточках, как убитые!
Устье реки Ташепы было нашей первой поставленной себе целью. Поэтому, когда лодки миновали невысокий скалистый мыс с венчающей его единственной лиственницей, мы с Сашей кричим «ура!». Увы, этот салют звучит в необъятных просторах анюйской долины очень жалко!
Следующая цель, к которой мы отныне будем стремиться, — устье реки Мангазейки. Это еще больший правый приток Анюя, впадающий в шестидесяти — семидесяти километрах выше Ташепы. Если темпы нашего продвижения не снизятся, дня через три и этот этап путешествия будет позади. Я, однако, предпочитаю быть менее оптимистичным. Уроки прошлых дней научили меня осторожности. Мы целиком зависим от очень сложного сочетания случайностей, полностью предусмотреть которые решительно невозможно.