Тоня. И не думаю даже.
Вася. Не думаешь? Стой, что ты делаешь? Весь чай высыпала. Дай — я. Вот так… А помнишь, Тонька, как мы с тобой на Воробьевых горах с салазок угробились?
Тоня. Что ты на меня так смотришь?
Вася. Год. Только год. У меня — жена, у тебя — муж. Ты очень любишь Абрама?
Тоня. Я думаю, что это мое личное дело. Сахар куда?
Вася. Чего же ты покраснела?
Тоня. Я спрашиваю — сахар куда?
Вася. Сыпь… куда-нибудь.
Тоня. Перестань на меня смотреть.
Вася. Такие-то дела, Тонечка. А то дерево на Патриарших прудах помнишь? Десятое с краю, если считать от грелки?.. Я ведь потом всю ночь напролет… Ты знаешь… А на другой день как ошалелый по всей Москве… Снег еще, помню, валил… Всю грудь залепило… и ресницы, знаешь, иголочками такими… Эхма!.. Целый год… Шутка сказать… А ты — такая самая, как была… Да, да, не вертись. Волосы возле уха, из-под косынки.
Тоня быстро убирает волосы под косынку.
Куда ты пропала?
Тоня. Я работала в деревне…
Вася. Нежный такой локон…
Тоня. Перестань. Куда сахар класть, я спрашиваю?
Вася. А, черт с ним! Куда хочешь. Было, да сплыло, Тонечка… Что ж это было?
Тоня. Я кладу в вазочку.
Явление XIV
Людмила и Абрам с примусом и чайником.
Абрам. С большим трудом, но закипел. Она, товарищи, меня так проинструктировала, что я могу теперь не то что один примус, а целую фабрику примусов поджечь.
Людмила. Ой, не могу! (Хохочет.) Он такой смешной, Абрамчик… С ним прямо с ума можно сойти от смеха… Прямо голову можно потерять…
Тоня(Васе). Я положила в вазочку.
Людмила. Ну, а у вас как дела? Все сделано?
Вася. Все. Только неизвестно, куда сахар сыпать.
Людмила. И ничего у вас не сделано. Разве так засыпают чай? Колбасу не нарезали. Баранки не развязали. Хлеб не вынули. Никуда не годная парочка. Давайте я сейчас все устрою. Товарищ Абрам, садитесь сюда, вы вполне заслужили.
Абрам. После трудов праведных.
Людмила. А вы, товарищ Тоня, рядом со своим супругом. А я рядышком со своим супругом. Вот так. Теперь будем чаек пить…
Явление XV
Входит Емельян Черноземный, поэт и физкультурник.
Емельян. У вас, братва, сегодня переночевать можно? (Увидел все общество.) Эге, да у вас тут, я замечаю, целый банкет с девчатами. (Подходит к Людмиле, потом к Тоне, всматривается в них.) Ничего себе девчата, подходящие. Честь имею представиться. (Тоне.) Демьяна Бедного знаешь?
Тоня. Знаю.
Емельян. Сергея Есенина знаешь?
Тоня. Знаю.
Емельян. Емельяна Черноземного знаешь?
Тоня. Н-не знаю…
Емельян(гордо). Так вот, Емельян Черноземный — это я. Поняла? Кого хочешь за пояс стихами заткну. Мою последнюю поэму знаете? Слухайте все! Называется «Извозчик». «Эх, сглодал меня, парня, город. Не увижу родного месяца. Расстегну я пошире ворот, чтоб способнее было повеситься. Был я буйный, веселый парень, аржаная была голова, а теперь погибаю, барин, потому — засосала Москва…» И-и-и… эххххх… А хотишь, могу и по физкультуре? На, пощупай, не дрейфь, пощупай! Во!