Без сомнения, все эти красивые слова говорились только для того, чтобы пустить пыль в глаза мне, бедной деревенской учительнице.
Решит Назым поправил монокль и спросил:
— Сколько у вас учеников?
— Тринадцать девочек и четыре мальчика, эфендим…
— Хм, на семнадцать человек одна школа? Странная роскошь… Ты осмотришь здание, Мюмтаз?
— К чему?.. И так все видно.
Я заметила, что пока заведующий отделом образования распространялся о своих грандиозных «прожектах», Мюмтаз-бей украдкой поглядывал на меня. И вдруг он заговорил на ломаном французском языке, — очевидно, чтобы я не поняла.
— Послушай, дорогой… Заставь учительницу под каким-нибудь предлогом откинуть чаршаф. Сквозь чадру ее лицо сверкает, словно звездочка. Как она сюда попала?
Заведующий отделом образования пытался сохранить невозмутимость, но слова приятеля, кажется, покоробили его. Он ответил на еще более скверном французском языке:
— Прошу тебя, мой дорогой… Мы ведь в школе. Будь серьезным.
Решит Назым оттянул морщинистую кожу на подбородке, словно эта была резина, и задумался о чем-то. Наконец он решительно обернулся ко мне:
— Ханым-эфенди, я закрываю эту школу.
— Почему же, бей-эфенди? — удивилась я. — Что-нибудь случилось?
— Ханым-эфенди, детей невозможно воспитывать в таком безобразном здании. Да и учеников мало… Пока я работаю в вилайете, все мои усилия будут направлены на то, чтобы большинство школ имели дешевые, но изящные, безупречные в санитарном отношении и модернизированные, то есть современные здания. А сейчас, будьте добры, дайте мне кое-какие пояснения.
Он вытащил из кармана визитки роскошную записную книжку, задал несколько вопросов о школе, записал мои ответы и сказал:
— Что же касается вас, ханым-эфенди… Вас я переведу в более подходящее место. Как только получите приказ о закрытии школы, немедленно выезжайте в Б… и мы все устроим. Ваше имя, пожалуйста…
— Феридэ.
— Ханым-эфенди, в Европе — прекрасный обычай: каждый человек к своему имени прибавляет имя отца. Получается более ясное, более определенное имя. Вы, учителя, должны применять эти новшества. Например, в классном журнале вместо того, чтобы писать про свою ученицу: «Меляхат, отец — Али Ходжа», вы напишите: «Меляхат Али», и все. Договорились, ханым-эфенди? Так как имя вашего папаши?
— Низамеддин.
— Ханым-эфенди, мы будем вас величать Феридэ Низамеддин. Сначала вам это покажется странным, но потом привыкнете. Что вы кончали?
Я постеснялась назвать свой пансион; инженер Мюмтаз-бей мог бы сконфузиться за свою вольность, услышав, что я знаю французский язык. Поэтому я ответила так: