Прежде чем ответить, он испуганно взглянул на нее.
— Все не так просто… И в любом случае я предоставлю Аксель заниматься этим, я полагаюсь на нее.
Эта мысль успокаивала его. Аксель всегда принимала верные решения. Он доверяет ей и, со своей стороны, будет приглядывать за ней, как и раньше.
— Знаете, а вы славный малый, — сказала госпожа Маршан странным голосом.
Она, похоже, была потрясена, и Констан снова ей улыбнулся. Ему очень понравилось выражение «славный малый», которое в его понимании означало «любезный и отважный». Куда лучше, чем «Ты совсем свихнулся, если лезешь туда!», брошенное Дугласом в пивной возле Сен- Лазара, где они ужинали, выйдя от нотариуса. Но потом они чудесно поговорили. Дут не был злым и сожалел о сделанном. Как сожалел и о том, что теперь это известно Аксель. Он сожалел о Франции, о времени, потраченном на обиды и глупости, о ссоре с Беном, которая едва начала сглаживаться, об их примирении, прерванном этой одуревшей кобылой. Он непроизвольно произнес «Эта одуревшая кобыла..», подражая голосу деда, но без иронии, с нежностью. И еще он волновался, простит ли его когда-нибудь сестра и приедет ли к нему в знак примирения. Констан не отвечал, однако у него была на сей счет некая мыслишка.
— Похоже, дождь прекратился, — заметил он. — Мне нужно возвращаться. До скорого, мадам Маршан!
Он снова надел сапоги и опять наследил на влажном кафельном полу. В дверях Констан остановился и обернулся.
— Возможно, при случае вы смогли бы поработать у нас несколько часов дополнительно, чтобы навести порядок?
— Посмотрим, — проворчала она, берясь за тряпку.
Но он заметил на лице госпожи Маршан удовлетворение. Констан мысленно поздравил себя с тем, что догадался поговорить с ней. Ни он, ни Аксель ничего не сказали ей после кончины Бена. Конечно, они оставят ее, сами они не в состоянии вести дом! Уверенный, что Аксель одобрит его инициативу, он задал последний вопрос:
— Кстати, вы боитесь собак?
— Я люблю животных, у меня дома два кота. Если вы беспокоитесь о своей немецкой овчарке, то мы уже понравились друг другу, представьте себе.
Вот и пожалуйста, достаточно было только спросить. Ободренный Констан вышел во двор как раз в тот момент, когда последняя партия лошадей возвращалась с дорожек. Аксель издали махнула рукой в его сторону, как делала всегда. Жизнь продолжается, даже если Бен в своей инвалидной коляске уже не с ними и не бранит учеников по поводу и без повода. Аксель взяла это на себя, она умела это делать. А вот и доказательство: она распекала мальчишку, позволившего своему коню много пить и не перекрывшего воду.