— Хотите, чтобы я застегнул молнию?
Еве не нужно было поворачивать голову, чтобы узнать владельца голоса. Она подождала немного, чтобы успокоиться, и произнесла:
— То, что я действительно хотела бы, — это стакан белого вина. А настоящий джентльмен не заметил бы…
— Поверьте мне, настоящий джентльмен всегда замечает. — Картер осторожно застегнул на платье молнию, не забыв про крючок. — Вот. Теперь чувствуете себя уютнее? — Он наклонил голову так близко, что губы едва не коснулись ее шеи, затем чуть отошел назад. Но тепло его дыхания все еще ласкало кожу девушки, словно весенний ветерок — игривый, соблазнительный, но опасный.
Ева прикрыла глаза, чтобы яснее почувствовать свежий цитрусовый аромат.
— Смотря что понимать под словом «уютнее».
— Подождите, сейчас принесу вино. — Картер улыбнулся, и на щеках появились ямочки.
— Было бы очень любезно с вашей стороны.
Картер направился к бару, и Ева сосредоточила все свое внимание на этом красавце в черном смокинге. Вскоре он вернулся и подал ей фужер.
— Сорвали большой куш, Моран?
— Вы тоже, Санторо.
Они чокнулись. Ева заметила, как он профессионально осматривает ее длинное черное платье. Оно было закрытым и даже по стандартам бенедиктинских монахинь считалось бы скромным, если бы не длинный разрез на правом бедре и не обтягивающее свойство материи.
— И никаких видимых следов от трусиков, — добавил Картер, заканчивая осмотр.
— Что и требовалось доказать. — Девушка улыбнулась. — Что вы здесь делаете?
— Одна пташка просила меня прийти.
Ева нахмурилась, а затем ее озарило.
— Неужели Мелоди?
— Да, она позвонила мне на пейджер и сказала, что случилось нечто непредвиденное и она не сможет сопровождать вас на банкет. Мне кажется, Мелоди очень волнуется за вас, особенно в свете последних событий.
— Неужели?
— Слово скаута.
— Мы это уже проходили. — Ева состроила гримасу. — Вы, конечно, осознаете, что ее просьба выглядит настоящим сводничеством.
— Я не жалуюсь. А вы?
— Знаете… — Ева потерла лоб.
— Только не говорите, что вы все еще думаете о Симоне. — Ева чуть нахмурилась, и Картер решился. — Хорошо, если вы не верите мне, то почему не спросите у нее самой?
— Симона здесь?
Симона, собственной персоной, в красном кимоно и узких черных брюках, стремительно, словно Джеки Чан, двигалась по направлению к Еве и Картеру. И нельзя было сказать, что она выглядела заурядно.
Когда Симона подошла ближе, Ева поприветствовала ее кивком головы.
— У меня не было времени поблагодарить вас за помощь, которую вы оказали той ночью, когда кто-то разбил витрину в моем магазине. Вряд ли это входило в ваши планы. — Ева подумала о шелковом бюстгальтере.