— Кому-то нужно поехать и приглядеть за ними.
— С твоей лодыжкой не до верховой езды.
— Сегодня на один костыль лучше, чем вчера. — Она проковыляла к кофеварке, опираясь на один костыль. — Ты можешь взять Маргаритку и быстро догонишь их.
— К сожалению, — вздохнул Грегори, — наши предки уже не дети.
— Но ведут они себя не как взрослые. Играют с огнем.
— Не как мы, — криво улыбнулся Грегори, — если только ты не считаешь детскими наши два поцелуя.
— Конечно, они детские, и лучше их забыть. Они ничего не значили для тебя… и для меня тоже.
Сегодня утром Грегори не нравился сам себе — какой-то неотдохнувший и раздраженный. Проснулся он моментально и тут же возбудился, услышав, как Эллис включила душ. Воображение нарисовало ее вступающей под струи воды и пробудило в нем мучительные эротические фантазии. И сейчас слова Эллис не улучшили его настроение.
— Для меня значили, — проворчал он. — Я не целую всех подряд.
Эллис включила кофеварку.
— Многие мужчины теряются, лишенные удовольствий большого города.
— Знаешь, Эллис, в чем ты не права? — Он положил руку на ее плечо и повернул к себе. — Ты совсем не веришь в себя.
Наградив его испепеляющим взглядом, она стряхнула руку со своего плеча и выпалила:
— Однажды я поверила, что могу кому-то понравиться. Некий Ник Оуэн меня в этом быстро разубедил.
— Ну, к твоему сведению, меня зовут не Ник Оуэн! — Он схватил ее руку и задергал вверх и вниз в преувеличенном рукопожатии. — Грегори Маршалл, очень рад познакомиться. Что у нас на завтрак?
— Ничего, если не прекратишь свои глупости! — Хоть он и выводил ее из терпения, она не удержалась от улыбки.
— Не я начал, Эллис, а ты. — Он смягчил свой тон. — Эй! Уж не улыбку ли я вижу на губах, что целовал накануне?
— Только слабую. — Она уже немного успокоилась. — Ты прав… А о Нике лучше не вспоминать.
— Хочешь рассказать мне о нем?
— Не очень-то.
Она затолкала эту историю в дальний уголок своего сердца и памяти. Гораздо интереснее был мягкий тон и выражение лица Грегори. Он и вправду казался готовым выслушать ее. Этим, наверное, он и подкупал беспризорных пацанов в Сиэтле. Они, должно быть, любят его.
— Ладно, тогда не надо, — согласился он. — Но заметь одно: мои поцелуи свидетельствуют об искреннем интересе.
Хотела бы она знать, что означают его слова. Победило любопытство.
— Интерес к чему?
— Ты знаешь к чему, Эллис. Ничего серьезного. Просто естественное взаимное влечение без предварительных условий и видов на будущее. Мы оба люди достаточно взрослые, чтобы…
— Я не гожусь для одноразового развлечения, — перебила она и начала выдергивать руку.