Антон рядом со мной незатейливо выругался. Похоже, до него, наконец, дошло, что жить нам оставалось не больше получаса. А если маги были стахановцами, то и того меньше.
— Ник, если мы отсюда не слиняем, нас замочат! — крикнул он мне в лицо.
— Заткнись! — приказал ему я, наблюдая за второй жертвой. — От твоего крика ничего не изменится.
Мужик отчаянно сопротивлялся и всеми силами пытался вырваться из рук стражников, но у него ничего не получалось. Извивающегося пленника подтащили к черной плите, сорвали рубаху (кстати, тоже интересный вопрос — а зачем вообще было пленников одевать?) и крепко привязали ремнями. Затем все вернулись на исходные, а маг с мизерикордией запел. Я же снова начал грызть веревку, стараясь не поддаваться его голосу, который, казалось, проникал в самую душу, заставляя замирать от восхищения. Когда я справился с несколькими волокнами своих пут, оказавшихся крепче земной лески, услышал слабый шепот. Кто-то из узников, вероятно, Арх, раздавал команды остальным. Он был скрыт от меня телами пленников, поэтому я не мог определить, что воин собирается предпринять, но приготовился всеми силами поддержать его начинание.
Однако у заговорщиков ничего не вышло. Как только второе высушенное тело сбросили с алтаря, а из клетки начали извлекать новую жертву, пленники с отчаяньем бросились на стражей, стремясь вырваться на свободу. Вот только дверца была слишком маленькой, а от веревки так никто и не успел освободиться, поэтому люди в балахонах спокойно дождались, пока выскочит один, а остальных затолкали обратно, не прилагая особых усилий. Ритуал продолжился, только теперь стражники даже не глядели на черный камень, а во все глаза уставились на узников, и сразу тыкали копьями и саблями, как только кто-нибудь из них пытался развязаться.
Мысленно поблагодарив Арха за великолепную подлянку, я оставил в покое веревку. Тем более что избавление от нее еще не давало мне шанс на побег. Из клетки вытаскивают трое, под неусыпным контролем двух магов, поэтому даже со свободными руками ничего сделать нельзя. А путы на руках разрезают уже у алтаря, непосредственно перед привязыванием к кольцам. Вот тогда можно попытаться выхватить кинжал из-за пояса ближайшего, а потом если не освободиться, то хотя бы утащить нескольких гадов за собой на тот свет.
Третью жертву выдоили так же оперативно, как и предыдущие. Четвертой оказался паренек, который даже и не сопротивлялся. Он сам брел к алтарю, и не дернулся, когда его привязывали. И только всхлипнул, когда кинжал вошел в его грудь. Следующим был один из приятелей Арха. Он точно так же понуро шел к черной плите, но когда люди в балахонах разрезали веревки на его руках, нагло использовал мою задумку. Он внезапно вырвался, но не стал хватать оружие, а просто ударил двух, стоявших рядом, и затем метнулся прочь.