— Джордж, ты идешь?
Глаза его гневно сверкнули, словно он почувствовал в этих словах насмешку.
— Покажи все моему брату. Может, ты не заметила, но мне нужно, чтобы меня везли в коляске. Поэтому я поеду прямо в коттедж.
Джейн уловила в его вызывающем тоне боль и страдание. Не так давно она на собственном опыте поняла, что люди всегда стараются скрывать свои переживания за внешней уверенностью и резкостью, а на самом деле втайне желают, чтобы кто-то сорвал с них эту маску.
— Идем, — сказала она. — Что тебе делать в коттедже? Читать и слушать радио, пока взрослые обсуждают свои дела?
— А я только это и могу делать.
— Но глаза-то у тебя есть?
— Да, но…
— У нас новый причал для плавания. Можно я повезу тебя?
— Нет!
— Я сам повезу, — сказал Чарльз и взялся за ручку.
Глубоко сочувствуя Джорджу, Джейн поставила перед собой цель заставить его выбраться из скорлупы, в которой он скрывался от всех со своей болью и отчаянием. Разумеется, у нее было много дел по лагерю, ведь она стала старше, и мамы теперь дома не было. Но свободное от работы время она целиком посвящала Джорджу.
Обычно она заставала его в инвалидной коляске на веранде их коттеджа. Ее отец соорудил пандус для свободного передвижения коляски. Каждый день она старалась придумать повод, чтобы выманить его из дома.
— А у дроздов только что вывелись птенцы, пойдем посмотрим!
— Нет, спасибо. — Он упорствовал в своей мрачной безнадежности.
— Вчера мистер Якоби разрешил нам посмотреть его ферму, где он разводит червяков. Ты когда-нибудь видел такую ферму?
— Не видел и не хочу.
— Да что с тобой? — спрашивал Чарльз, выйдя на веранду. — Кто это не хочет посмотреть на ферму, где разводят червей? — И он презрительно уходил прочь.
Джейн буквально разрывалась между братьями. Она очень хотела показать им ферму своего соседа. С другой стороны, ей хотелось быть рядом с Джорджем и постараться развеселить его.
— А давай ты скажешь мне, что ты хочешь делать, и мы это сделаем, хорошо?
— Я ничего не хочу.
— Даже если ты ничего не делаешь, то это тоже занятие. Просто сидеть здесь — тоже дело, только скучное. Ты должен что-нибудь придумать!
— А кто говорит, что должен?
— Я говорю.
— А кто ты такая, чтобы командовать? — Он вскинул голову и упрямо смотрел мимо нее.
— Я дочь владельца этого лагеря, вот кто я. Ну же, придумай что-нибудь, а то я сама придумаю.
Он повернул к ней голову и возмущенно посмотрел на нее. После долгого молчания он неохотно сказал:
— Я должен научиться сам управлять этой штукой. — Он с досадой ударил кулаком по подлокотнику кресла.