— А что же было на самом деле?!
— Не знаю! По памяти — все, как я рассказал. А вот если по-настоящему глянуть… — Озорник вновь коснулся глазной повязки. — Как пропасть. Черная. Нет ничего. Страшно.
Ласка почувствовала, как вдоль хребта ее бегут мурашки.
— А если уж совсем начистоту… — негромко сказал Осокин, — то я, наверное, все-таки знаю. Только признаться в этом боюсь — даже самому себе. Оно ведь совсем не такое, как кажется.
— Кто — оно? — шепотом спросила Ласка.
— Да все вообще… То, что ты видишь, — так, картинки просто. — Озорник вдруг махнул рукой и выбрался из палатки.
— Ишь ты… Запуталси мужик-от, — проворчал вдруг Потап. — Я-то думал, мне худо было — а тут эвон как. Жалко его.
— Меня бы кто пожалел! — невесело усмехнулась Ласка.
— Дык я и тебя жалею, чего ж…
— Ну, и на том спасибо… Эх, Потапка, добрая ты душа! — Девушка протянула руку и ласково взъерошила шерсть на загривке медведя. Потап смущенно уткнулся носом в лапы.
В путь выступили на рассвете, в час, когда небо из бархатно-черного становится серым. Ночные твари, чьи голоса заставляли караульных ежеминутно вздрагивать и крепче сжимать оружие, угомонились; дневные еще не очнулись от сонного оцепенения. Буйные джунгли, стеной обступившие речные берега, вскоре уступили место болотистому редколесью. Идти сделалось немного легче, хотя топкая почва то и дело с чавканьем расступалась, засасывая путника мало не по колено. Хуже всего приходилось тем беднягам, чья очередь была тащить электрическую машину: детище покойного Лидделла весило немало. Лишь призраки двигались легко и свободно: они составляли авангард маленького отряда. Шли с опаской: атака воздушного линкора напутала всех и каждого. Стерлинг выбирал путь с таким расчетом, чтобы держаться под кронами деревьев, но способна ли перистая листва древовидных папоротников надежно укрыть их от мощной оптики «Немезис», никто не знал. Матросы украдкой передавали друг другу бинокль: чьи-нибудь глаза все время шарили по небосводу. Скорость движения из-за этого оставляла желать лучшего. О’Рейли ругался последними словами, подгоняя отстающих, но без толку. Наконец взбешенный Стерлинг скомандовал привал.
— Так дело не пойдет, парни! — громогласно объявил он. — Вы думаете, мы идем? Черта с два, это называется не «идем», а «топчемся на месте»! У вас что, колени со страху подгибаются, вы, жалкие недоноски?
— Мы хотим жить, кэп! — выкрикнул кто-то. — Не ты ли обещал, что у нас будет свое королевство, куда не дотянутся длинные лапы Империи! Ну, и где оно?!
— Эти ублюдки расстреливают нас издалека, а мы даже не видим их! — подхватил другой голос. — На кой черт мы премся сквозь это болото?! Куда ты нас ведешь?!