На поверхности, среди крепостных развалин, выросли палатки и несколько легких финских домиков. Все, что не предназначалось для чужих глаз, было сокрыто под землей, в пещерах и катакомбах. Там же проходили и общие собрания.
В большой рукотворной пещере, созданной руками каменотесов две с лишним тысячи лет назад, было прохладно. Несколько переносных ламп создавали слабый рассеянный свет. Его хватало, чтобы ориентироваться в подземелье и различать лица окружающих.
Впрочем, одно из присутствующих лиц осталось бы неразличимым даже при самом ярком освещении по одной простой причине — оно было закрыто маской. Лишь тот, кто лично знал Усаму бен Масиха, смог бы узнать его по голосу. Говорил он по-русски, поскольку этот язык был понятен максимальному числу собравшихся. Два переводчика переводили его слова на английский и арабский для немногих непонятливых.
Маска на лице бен Масиха и мрачные охранники с автоматами по бокам придавали ему внушительный и зловещий вид. Он говорил низким мощным голосом.
— Здесь собрались представители разных направлений ислама. И в этом наше будущее. Мы забыли наши разногласия. Когда и сколько раз молиться, кого и как почитать, кого можно считать праведным халифом, а кого нет. Сегодня, вместо того чтобы рука об руку сражаться против неверных, сунниты и шииты до хрипоты спорят — можно ли соединять Зохр с Есир — дневную молитву с послеполуденной, а Магриб с Иша — вечернюю с ночной. Сунниты обвиняют шиитов в том, что те молятся не пять, а только три раза в день. Шииты в Ираке вешают суннитов, а сунниты взрывают шиитов. Хватит, говорю я вам!
Он выдержал долгую эффектную паузу, потом продолжил:
— И не ищите веры в книжных мудрствованиях, не ищите ее ни в мечетях, ни на площадях под минаретами! Вера в сердцах. И мера ей одна — жизнь. Важно не то, сколько раз ты молишься, принимаешь ли при этом правильную позу и какие слова говоришь. Все просто. Создатель дал человеку жизнь, и истинный праведник должен быть готов вернуть ее по первому знаку. Доказать истинность своей веры можно только одним способом — отдав за нее жизнь.
В наступившей следом мертвой тишине вдруг послышался неуверенный голос одного из слушателей.
— Но все же намаз по своей значимости стоит на втором месте в перечне пяти столпов ислама. Можно ли считать, что шииты творят в день пять намазов?
— А разве это так важно?! — в раздражении рявкнул бен Масих. — Ответь, сколько раз в день ты можешь умереть за веру? Три? Пять? Я не шиит, но знаю, что шииты объединили молитвы по одной причине: у них не было времени молиться пять раз в день. Они должны были воевать. Когда воины первых халифов завоевывали мир, они не молились, а сражались. Противник не давал им передышки ни три, ни пять раз в день. И разве так уж важно, сколько раз в день надо молиться — три или пять? Гораздо важнее — сколько раз можно умереть. Пять столпов веры, безусловно, важны. Это единобожие, намаз, пожертвования, пост в Рамадан и хадж. Но джихад — шестой столп — стоит пяти других и служит мерилом искренности.