— Я боюсь, что они тайно сбежали, — сказала я.
Я была слишком возбуждена, чтобы держать эту мысль при себе; а Лаура настолько опьянела, что не придала моим словам серьезного значения.
— Как вы наивны, дорогая!
— Разве это так уж невозможно? Они же любят друг друга.
Лаура засмеялась:
— Это она любит.
— А почему вы думаете, что он ее не любит? — спросила я.
— Я знаю этот сорт мужчин. Он же профессионал. Когда от нее пришло письмо, он сказал нам, Конору и мне: что за скука будет, когда она приедет на все лето! Но она очень хорошенькая, да еще и богатая, а летом здесь так скучно, что, в конце концов, это не так уж и плохо.
Я молча смотрела на нее. Она была совсем пьяна и могла не понимать, что говорит. Во всяком случае, чересчур пьяна для того, чтобы сочинить такую историю. Так что подтверждались самые худшие опасения мисс Уолдрон. Только почему я не верила Лауре?
В полночь Конор и я помогли Лауре подняться в ее комнату. Я оставила его с ней, вернулась к себе и заперла дверь. Я так устала, что даже не могла спать.
И все-таки я уснула: мое усталое тело потребовало отдыха, вопреки мне самой. Спросонок я увидела, что мою комнату заливает яркое полуденное солнце; было жарко, и мое тело покрылось испариной. Мария! Я все вспомнила и выскочила из кровати так быстро, как мне позволила растянутая нога; умылась, оделась и поспешила в ее комнату.
— Мария?
Никакого ответа. Я повернула ручку. Комната выглядела так, будто некоторое время пустовала.
Где-то слышались удары молотка. Это, должно быть, Конор. Я отыскала его в одной из новых ванных комнат, где он регулировал душ.
— Они так и не вернулись. Можем ли мы взять машину и поехать по дороге на Дьенн? Может быть, у них что-то случилось, и их не могут найти?
— За Беланом дорога на Дьенн очень прямая. Ни обрывов, ни пропастей. И там относительно большое движение. Если бы случилось дорожное происшествие, их бы заметили.
Он поднял глаза и, захватив меня врасплох, понял по лицу мое состояние.
— Вы говорили Марии о героине?
— Нет. Вы думаете, ее исчезновение как-то связано с этим?
— Я только делаю предположения, как и вы, — угрюмо сказал он, вытирая руки старым банным полотенцем и бросая его в угол.
Я прошла за ним в холл. И сказала, понизив голос:
— Ведь вы — брат Эгана. И достаточно хорошо его знаете, чтобы догадаться, куда он мог поехать.
— А вы знаете Марию. Есть ли у вас какие-нибудь догадки?
— Я думаю, что она слепо следует за ним. И ни в чем ему не откажет.
— Вы полагаете, что он похитил ее? — иронично спросил Конор.
— Вы что-то знаете! — вскричала я. — Вы знаете о нем что-то такое, о чем не говорите.