— Отлично! Я сам вручу первые награды. Подвиг, совершенный ради Фатерлянда, не должен быть забыт!
Манштейн! Начинайте подготовку к наступлению на Сталинград немедленно. Кровь, проливаемая нашими солдатами в подмосковных лесах, должна окупиться сторицей победами на юге. Новая директива, утверждающая порядок действий в малой излучине, будет готова в течении трех дней.
Манштейн окинул Гальдера победным взглядом — победа в их маленьком противостоянии вновь осталась за ним.
* * *
А у Ганса были свои победы и свои маленькие радости, главной из которых стал приезд полевой кухни, которая в период затишья, наступившего после ликвидации миллеровского котла, все же догнала 3-ю противотанковую роту, несколько дней метавшуюся с одного участка фронта на другой. Под внимательным взглядом Нойнера, возглавлявшего выстроившуюся очередь, толстый основательный повар, стоящий на раздаче, насыпал в котелок Ганса щедрую порцию густого рисового супа с мясом, затем недрогнувшей рукой вывалил туда же черпак второго — тушеной фасоли с салом. После этого помощник повара наделил его хлебом со смальцем и кружкой кофе (натуральный бразильский, а не какой-то там эрзац!) обильно сдобренного сгущенкой — опоздавший завтрак. Всё, можно лопать! Чем Ганс и занялся в тенечке от борта "KiTi", попутно наблюдая, как отовариваются бойцы его роты и приглядывая за часовыми из выставленного боевого охранения. Всё вроде было нормально: солдаты с шутками и подколками разбирали жратву (некоторые гурманы при этом кооперировались по двое — один получал две порции супа, второй — фасоли, что позволяло, обмениваясь котелками, есть блюда "в чистом виде", а не в виде питательной смеси), боевое охранение нервничало, то и дело косясь на источающий соблазнительные ароматы "пищемет", но держалось, мужественно исполняя свои нелегкие обязанности в ожидании смены.
Через пару минут после начала обеда Нойнер, уже доскребавший со дна котелка остатки суповой каши, получил материальные подтверждения бдительности дозорных — один из наблюдателей крикнув "achtung!"[93] указал рукой в сторону небольшой колонны, пылящей по степи в их сторону. Тревога, впрочем, оказалась ложной — не успел еще Ганс отложить ложку и взяться за бинокль, как все тот же часовой дал отбой — свои. А еще через четверть часа Нойнер (успевший уничтожить все выданное питание и получить причитающиеся консервы, галеты и шоколад — новый сухой паек на будущее) уже приветствовал Бохмана, прибывшего со штабом дивизиона.
— Привет, Геро! С чем пожаловал?
— С новостями.
— Надеюсь хорошими? Есть, кстати, будешь? У нас тут маленький праздник — кухня приехала.