— Вот, есть! Всё на месте!
Ротный, никак не ожидавший такого нахального выкрутаса, только посмеялся, вернул магазин и не стал его наказывать.
Однажды Олег стоял дневальным у входа в расположение роты, и один дед, проходя мимо, просто так ударил его по лицу и сломал нос. После этого Олег целый месяц провёл в медсанбате. Нос ему, конечно, выправили, но ответ за нанесённое увечье, никто, естественно, не понёс, как это обычно и водится в армии.
Как у Свистунова свистнули магнитофон
Командир 3-го взвода нашей роты — старший лейтенант Свистунов — явно отличался от всех остальных офицеров. Ему было лет сорок пять, и был он человеком очень спокойным и мягким. То, что он в таком солидном возрасте всё ещё удерживался в лейтенантах, в моём понимании объяснялось в первую очередь его слабостью характера и предрасположенностью выпить. Во всяком случае женщины тут были ни при чём. Они не могли оказать губительного влияния на его карьеру, поскольку были ему абсолютно безразличны. А вот то, что он любил приложиться к бутылке — это точно. Впрочем, другие офицеры по этой части тоже дураками не были, закладывали — будь здоров, и ничего — вовремя ввинчивали очередные звёздочки в свои погоны и так же своевременно продвигались вверх по службе. Всё-таки главное виделось в другом — в его добром нраве. К солдатам он относился без особых строгостей, да и когда строжился, то это у него получалось совсем не страшно, и личный состав, видя что он простой, безобидный мужик, его не боялся. Свистунову вся эта служба и всё что творится у подопечных ему солдат было безразлично. Он был нетребователен и, естественно, благодаря этому обстоятельству, армейская карьера у него сложиться не могла.
В добавок к этому, окружающие Свистунова молодые офицеры ВДВ легко втягивали его в разного рода соблазны — и в первую очередь в азартные карточные игры. Частенько после получки, чтобы пощекотать себе нервишки и заодно разбогатеть за счёт своих боевых товарищей, они — офицеры и прапорщики ВДВ — уединялись небольшими компаниями и, забыв о службе, целыми днями резались в карты. Разумеется, игра была "на интерес". Ставки были всякие и потому особо азартные проигрывались в одночасье очень даже по крупному, правда другие так же скоро разживались ровно на ту же сумму.
Но вот после очередной получки Свистунов решил свои честно заработанные чеки не пропить, как это у него случалось обычно, не промотать за карточным столом, что тоже было бы не удивительно, а купить добрую, полезную вещь. Многие офицеры к этому времени имели собственные импортные магнитофоны, и Свистунов, чтобы не отставать и быть на уровне, взял, да сходил в город и купил там в духане переносной японский магнитофон с отстёгивающимися колонками. Но поскольку не сильно разбирался в звуковоспроизводящей технике, он выбрал далеко не лучший экземпляр: невзрачный на вид и никудышного качества — магнитофон сильно шумел и плохо выдавал частоты. Вне всякого сомнения он был изготовлен в подпольной мастерской где-нибудь в Гонконге, а не в Японии, как наивно полагал Свистунов. Тем не менее благодаря тому благородному порыву старшего лейтенанта все мы часто наслаждались прослушиванием музыки в караулке, когда его назначали начальником караула.