– Когда будут судить… этого… этого парня. – Никак не мог произнести – «сына».
– Я вас с трудом понимаю, – признался Хургин. – Он ваш сын. И сейчас находится в беде…
Полянский поднял глаза на собеседника.
– У меня семья. Хорошая, крепкая семья. Двое детей, уже взрослые. Очень славные и порядочные. Я их такими воспитал. А за негодяя я отвечать не собираюсь. Его воспитывал кто-то другой. И поэтому это не мой ребенок. В детдоме он воспитывался? Значит, с государства и спрос. Оно его вырастило бандитом, оно с ним пусть и разбирается.
У каждого своя логика. И бесполезно переубеждать.
– Прощайте, – сказал Хургин и поднялся.
– Вы мне не ответили на мой вопрос.
– Какой вопрос?
– Надо ли мне ехать на суд?
– Мне кажется, у вас есть свое мнение на этот счет.
– Есть, – сказал недружелюбным тоном Полянский. – Тут вы не ошибаетесь.
Схема, которую нарисовал Полянский, оказалась на удивление точной. Хургин миновал автобусную остановку, дальше располагался магазин – все это Полянский точно изобразил на схеме, – и, повернув за угол, Хургин увидел одноэтажный желтый дом.
Старые, в бурых потеках стены. Давно не мытые окна. Открылась дверь, из дома вышла девушка и остановилась, увидев незнакомого ей человека, стоящего перед крыльцом.
– Вам кого? – поинтересовалась она.
Косметики на ее лице было много, и это придавало девушке вызывающий вид.
– Вы здесь живете? – спросил Хургин.
– А вам кто нужен?
– Здесь когда-то жила моя знакомая, ее звали Алла.
– Никакой Аллы здесь нет.
– Я знаю, – кивнул Хургин. – Она умерла. Погибла в автокатастрофе.
Наконец-то в глазах девушки он уловил проснувшееся любопытство.
– Я хочу найти людей, которые ее знали. Может быть, ваши родители помнят ее?
– Мои родители здесь не живут. Бабка есть, но она совсем плохая, – девушка беззаботно покрутила пальцем у виска.
– Бабушка все время здесь жила?
– Наверное. Я не знаю.
– Это случилось лет двадцать назад. Может быть, она помнит Аллу?
– Ничего она не помнит, у нее мозги набекрень. Я же вам говорила.
У Хургина, наверное, был очень расстроенный вид, потому что девушка сказала с сожалением в голосе:
– Здесь никого нет, кто мог бы вам помочь. В этом доме есть еще одна квартира, но там жильцы часто меняются, уже на моей памяти въехала третья семья.
Хургин оглянулся по сторонам. Вряд ли кто-то мог рассказать ему об Алле.
– Вы не местный? – спросила девушка.
– Нет.
– Зайдите, что же стоите у порога.
Внутри дом выглядел не лучше, чем снаружи. Обрывки обоев на стенах. Горы хлама, и между ними – узенькая тропинка, давно не крашенный пол. Пахло плесенью и пылью.