Блокада «Европы» пала. Кто-то отключил генераторы помех, она на ощупь нашла коммуникатор, ответила на вызов.
– Дайл?
– Катя, где ты? Что происходит?!
– Замолчи и слушай! – в ее душе встрепенулась надежда. – Свяжись с Анклавом, немедленно! Задействуй все свои средства. Нам срочно нужна помощь! Ты понял?!
– Они не станут меня слушать!
– Делай, что хочешь! Убеди их! У нас смертельно раненные, и среди них Тернов! Если он умрет, мне тоже незачем жить!
– Катя, а ты подумала о последствиях?! Он может возненавидеть тебя!
– Мне все равно. Понимаешь?! Все равно!
– Держись. Я прибуду. Скоро.
Коммуникатор выскользнул из ее окровавленных пальцев.
Вокруг сновали сервы. Со стороны зданий «Генезиса» донеслись звуки скоротечной перестрелки, затем устройство шлема БСК донесло до ее сознания хриплый голос Урмана:
– Вандал, я нашел Ральфа! Тут еще десятки тел в коконах! Святогор, Стек, Пилигрим – надо их вытаскивать! Ты слышишь меня?!
Вандал остановил ближайшего серва и вдруг заорал на него:
– Реанимационные камеры! Живо!!!
Приглушенный свет пробился сквозь веки.
Тернов открыл глаза.
Знакомая обстановка, – промелькнула мысль. Он узнал это помещение. Однажды он уже очнулся тут. Когда это было? И что произошло с тех пор?
Он с трудом повернул голову, осмотрелся.
Точно. Медицинский блок одного из зданий Анклава.
«Почему я ничего не помню?»
Илья напряженно прислушивался к своим ощущениям, и постепенно из мглы длительного беспамятства начали проявляться обрывки воспоминаний, складываясь в изматывающую последовательность событий.
«Я выжил?»
Последние осознанные впечатления боя. Залп «Нибелунга». Тугая ударная волна, опрокинувшая его «Фалангер». Дикая боль. Кровь, заливающая глаза.
Он силился вспомнить что-то еще, но тщетно.
«Отец? Где он? Что с ним стало? Сумел ли кто-то из наших добраться до комплекса зданий «Генезиса»?»
Тревожно запищали датчики системы жизнеобеспечения, но никто не откликнулся на их зов. Илья машинальным усилием перешел на «мысленное зрение» скорее в силу привычки, чем по необходимости, ведь он чувствовал себя на удивление хорошо, лишь тревога снедала душу.
Импланты не откликнулись. Перед мысленным взором вдруг появилась совершенно бредовая энергоматрица – он соединился с блоком медицинских устройств и… сканировал себя!
Гибрид…
Сотни нейрочипов выстилали внутреннюю поверхность его черепной коробки. Искусственные нервные ткани, вставки лайкороновых мышц отмечали места смертельных ранений.
Он оцепенел.
– Что со мной сделали?
– Они спасли тебе жизнь, сын.
Перегородка из непрозрачного пластика, разделяющая два реанимационных бокса, внезапно скользнула вверх.