— Ладно, что-то я заговорилась! — Она стащила свои белые носки-талисман, которые приберегла для игр, потому что в них ей всегда везло, и тут же запихала их обратно в бутсы от «УЭСПИ», чтобы они держали свой фирменный носок.
* * *
В последние выходные Эджмиер был полон запахов пробудившейся земли, свежеподстриженной травы, дубовой, ивовой и сосновой коры, набухшей после весеннего дождя, смешавшихся с пьяным ароматом распустившихся глициний и расцветшей сирени. Ей пришлось ехать пригородным поездом, поскольку никому в ее баснословно, астрономически богатом семействе не пришло в голову, что она может нуждаться в деньгах. Ни бабушке, ни дяде Сайрусу, ни адвокатам, занимающимся маминым разводом, ни папе, ни дяде Джимми. Только Джойс Ройс прислала конверт с аккредитивами. Пришлось просить Родни, сына Евы, встретить ее на станции «Эмтрек» и отвезти на выходные в Эджмиер. Как водится у Рендольфов, у нее было вдоволь земли, зато наличных — кот наплакал. В школе она пробавлялась лишь благодаря финансовой поддержке Банни, благо ресурсы у той были на удивление обширны. По большому счету, Другой повезло с соседкой, которая искренне считала, что вся дерганая и удручающая жизнь Другой полна «сумасшедшей романтики». Слово «сумасшедший» в приложении к их семейству означало, по-видимому, нечто достойное восхищения. Насчет «романтики» можно было поспорить: Банни почему-то воображала, будто Боксвуд — это Южное издание романов Шарлотты Бронте, где толпы героев целыми днями верхом охотятся на болотах. Но что касается сумасшествия, тут уж она попала в точку. Мать Другой временно объявили сошедшей с ума с тем, чтобы Вирджиния могла заменить дочь на бракоразводном процессе. Дед же, несмотря ни на что, целыми днями беззаботно скакал на лошади и охотился, облаченный в пурпурный плащ с бархатным подбоем — ни дать, ни взять персонаж из романа Филдинга «История Тома Джонса, найденыша». Дядя Джимми по-прежнему крутил шуры-муры с молодыми конюхами, тщетно пытаясь удержать это в секрете. А отец — она свирепо взглянула на самодовольно красивое лицо, взирающее на нее с обложки, — он, видите ли, занят строительством высочайшего в мире небоскреба. Такого высоченного, что для контроля над завихрениями воздуха, возникавшими вокруг этой махины, были приглашены инженеры из какой-то там особой канадской фирмы. Сумасшествие как образ жизни. Теперь и она сама частенько задумывалась над тем, суждено ли ей самой загреметь в положенное время в Эджмиер или она избежит этой участи.
— Э, наш интернат не особо-то отличается от Эджмиера, — сказала ей Банни, когда Другая вернулась в школу, мрачная и подавленная. — Только нам еще нужно делать уроки.