— Без партизана, настоящего, а не мнимого, ко мне не являйтесь! — потребовал начальник гестапо.
Полицаи, одевшись попроще и тщательно запрятав оружие под одежду, чтобы оно не бросалось в глаза, рыскали в окрестных горах, искали партизан.
Одна из групп заметила человека в черной кавказской бурке. Человек медленно шел по тропинке, то скрываясь за деревьями, то появляясь на открытом месте, и настороженно оглядывал окрестности. Полицаи скрытно наблюдали за ним. Вот он миновал боковую тропинку, потом вернулся и пошел выше в гору.
— Разрази меня гром — партизан! — шепнул один из полицаев.
Старший тоже заподозрил в нем партизана, отыскивающего место встречи. Может быть, связной из города? Двоих он послал в обход путника, предупредив, что надо взять живым, а сам осторожно шел за человеком, не теряя из виду черную бурку. Старший полицай услышал впереди возглас: «Стой!» Потом раздалось несколько выстрелов. Старший побежал на звуки.
— Господин старшой, партизана задержали! — радостным возгласом встретил его полицейский. Второй наклонился над распростертым на тропинке телом.
— Мертв… — коротко сказал тот, распрямляясь.
— Сволочи, не могли взять живьем!..
В карманах нашли наган и коричневую книжечку кандидата партии. Находка убедила старшего, что застрелен партизан.
— Ведь предупреждал, сволочей, что надо живого… Награды и не ждите. Не будет вам награды! Живой он привел бы нас в отряд, а мертвый… зачем он?
Полицаи не теряли надежды на награду, даже за мертвого. Один с помощью другого взвалил труп себе на спину и пошел по тропинке вниз.
— Чего лаешься, — обратился полицай к старшему. — Все равно гестапо одобрит. Они живых-то боятся до поноса.
Поразмыслив, и старший стал успокаиваться, придумывая, как доложить о перестрелке, о своем бесстрашии и отваге.
Пока спускались на дорогу, труп несли все по очереди. Был он не легок, и полицаи изрядно умаялись.
На дороге им посчастливилось: задержали подводу. Бросили коченеющий труп в бричку, сели сами и в веселом настроении поехали в город.
Курицын торопливо выслушал доклад и погнал бричку к гестапо. Начальник полиции обрадовался удаче. Если сам связной мертв — еще не все потеряно. Можно разыскать родственников, знакомых, установить наблюдение за квартирой… Бричка въехала во двор. Курицын сразу же в кабинет Гельбена. Доложил, что при задержании убит партизанский связной.
Гельбен быстро подошел к лежащему на асфальте трупу и… отпрянул. Он повернулся к Курицыну с побелевшим лицом и стиснутыми челюстями. Начальник полиции, чувствуя недоброе, упал, как подкошенный, на колени и поднял руки. Размахивая «вальтером», Гельбен носком сапога ткнул Курицына в грудь. От бешенства он не мог вымолвить и слова. Лицо его дергалось нервным тиком. Он был страшен. Упали на колени и полицаи. Надавав полицаям и Курицыну пинков, оплевав их, Гельбен стал стихать. Брезгливо махнул рукой и выгнал свою челядь со двора.