— Господин Бочкаров, вы просили у господина коменданта разрешения на занятие помещений под госпиталь русских добровольцев. Господин комендант рассмотрел вашу просьбу. Через час пришлите за документом… Нет, нет, не нужно благодарностей… Господин комендант очень занят.
Положив трубку, она дала Ковшову прочитать бумагу, с которой ходила в кабинет и на которой еще не просохли чернила в подписи коменданта. Под госпиталь изменников отводились корпуса соседнего с больницей санатория. Немецким властям предписывалось не чинить препятствий городской управе в создании там госпиталя и освободить помещения, если они окажутся занятыми.
— В шесть часов вы, Фаина Трофимовна, будете дома? — спросил Ковшов.
Симонова, понимающе взглянув на него, кивнула.
Выходя из комендатуры, Ковшов представил, какие будут лица у господина бургомистра и князя, когда они прочитают документ.
Вечером Данилов отвез на квартиру Симоновой ковровые дорожки…
Князь был взбешен неудачами. Вскоре он потребовал поименный список больных. Ковшов решил объясниться с Батмиевым. Начальник медико-санитарного управления принял Ковшова высокомерно и сразу пошел в атаку:
— Господин главный врач, мне приходится не раз напоминать через подчиненных о том, что вам по должности известно…
— Что именно вы имеете в виду?
— Потрудитесь титуловать!
— Я вас не понимаю.
— Титуловать меня «ваша светлость», черт бы вас побрал!
— Не понимаю, на каком основании требуете вы титулования, господин начальник медико-санитарного управления.
— Мой род, род князей Батмиевых, известен с древнейших времен, он возвышается над другими родами, как Эльбрус над остальными горами. Потрудитесь впредь…
— Не рассчитывайте, господин Батмиев! Оккупационные власти не восстанавливали сословные привилегии, в том числе и титулы. Вы требуете представления поименного списка больных. На каком основании?
— Вы укрываете большевиков и комиссаров!
— Господин помощник начальника гестапо и сам господин Гельбен, удостоивший больницу личным посещением, убедились, что мы никого не скрываем. Господин начальник гестапо разъяснил мне, что все раненые, находящиеся на излечении в больнице Красного Креста, являются военнопленными немецкой армии. Следовательно, они не подлежат контролю со стороны гражданских властей города, в том числе и медико-санитарного управления. Списки раненых мною уже представлены в гестапо и военному коменданту. Если они интересуют вас — обратитесь туда. Без особого разрешения гестапо представить их вам не могу.
Князь бесился, но Ковшов так спокойно упоминал гестапо, так просто называл фамилии батмиевских богов, что князю пришлось сделать вид, что он смирился.