И это — обычный человек?!! Создатель… до чего же страшными, оказываются, могут быть смертные. Страшными и, надо признать, неприятно похожими на Перворожденных.
— Зачем ты говоришь об этом мне? — странным голосом спросил Таррэн, когда вихрь правдивых догадок в его голосе немного улегся.
Дядько снова пожал плечами.
— Почему нет? Мне показалось, с тобой можно иметь дело. К Светлым я не повернулся бы спиной, а к тебе, пожалуй, рискну.
— Надо же… — иронически хмыкнул эльф. — И откуда такое доверие?
— Ты ни разу не тронул Белика, — совершенно серьезно ответил Страж. — Для меня это ОЧЕНЬ важно. И для него тоже, хотя сам он никогда в этом не признается. Ты — другой. Ты настолько не похож на обычного Темного, что это даже странно, и мы оба успели в этом убедиться.
Эльф немного нервно улыбнулся.
— Ну… терпение у меня, конечно, немалое, но все же не бесконечное.
— Малыш больше не будет. Я обещаю. Признаний в любви и извинений не жди, но нарываться он не станет. Слово Стража.
— Верю, — медленно ответил Таррэн. — Но зачем было так рисковать? А если бы кто-то из нас сорвался раньше? Танарис или Элиар?
— Для нашего дела достаточно только тебя одного, — ровно сообщил Страж. — Ну, не совсем так, конечно, они важны. Не спорю. Но тебя бы никто не тронул в любом случае, не переживай. Пришлось бы немного повозиться, но я уверен — мы бы справились. Ведь ты у нас один, а эти двое… мало ли бывает несчастных случаев на дороге? Никто не ведает своей судьбы. В том числе, и бессмертные. К тому же, Светлый Владыка не откажет нам в просьбе прислать новых Хранителей, если со старыми что-то пойдет не так. Как считаешь?
Таррэн едва не передернулся.
Замечательно! Теперь выясняется, что ради дела можно и прирезать по пути парочку сварливых и крайне недовольных Светлых, если те вдруг надумают вести свою игру! Более того, где-то глубоко внутри у него тлело смутное подозрение, что Стражи смогут проделать это так же легко и непринужденно, как недавно выпотрошили их наизнанку.
— А ты не слишком со мной откровенен? — вдруг насторожился эльф.
Дядько беззвучно рассмеялся.
— Нет. В самый раз. Если повезет, потом сам сообразишь: что, как и почему. А пока тебе лучше вернуться к своим. Наверняка испереживались все, болезные.
— Шутник, — хмыкнул Таррэн. — Где ты видел, чтобы Светлые беспокоились о чем-то, кроме своей выгоды?
— А Темные — кроме своей задницы? — в тон ему подхватил седовласый.
Таррэн с нескрываемым облегчением расхохотался уже в голос, чем еще раз доказал, что на своих высокомерных сородичей походил лишь цветом глаз и роскошной шевелюры, да и ту в знак протеста носил исключительно собранной в "конский" хвост, презирая пышные, вычурные, неудобные в обиходе прически. Окинув новым взглядом Стража, он пораженно покачал головой, словно восхищаясь человеческой наглостью, а затем послушно направился внутрь — успокаивать раздраженных собратьев. Которые, кстати, взвились бы окончательно, если бы только слышали этот недолгий разговор, а то и ринулись бы выяснять отношения со смертным. Но они никогда о нем не узнают. По крайней мере от меня. Слово Темного.