Как и следовало ожидать, сидевший между мной и Катариной Герберт сразу же захотел пересесть подальше из-за потенциальной инфекционной опасности и все не мог успокоиться, хоть мать сто раз ему объяснила, что корью он успел переболеть в детстве.
— Да, Лилли тоже так думала, а теперь у нее красная сыпь и высокая температура. В моем возрасте с корью шутить не следует.
Герберт не только был ипохондриком, еще он питал склонность к преувеличениям.
— Но, собственно говоря, я мог бы этим воспользоваться и наладить контакт с ее новым другом доктором Себастьяном Зоммерфельдом. Кстати, я уже все узнал. Он учился в Тюбингене. А там отличный медицинский факультет.
Отец Катарины приподнял брови и полусердито-полувесело сказал:
— Да, Герберт большой любитель поболеть и фантазировать, вот это он не в меня.
— Безусловно, это по вашей линии, — возразила ему жена, — в вашей семье на протяжении многих столетий наблюдалась склонность к инцестам. Если бы тебе не удалось добиться моей руки, то в вашем клане не было бы притока свежей крови. Вместо этого ты бы женился на аристократической кошелке, и Герберт оказался бы не только ипохондриком, но и гордым носителем оттопыренной габсбургской губы.
Мне нравились перепалки родителей Катарины.
Самое главное, что после стольких лет брака, они все еще искренне любили друг друга и постоянно поддразнивали.
После чая мы удалились в «покои» Катарины.
Она прекрасно осознавала привилегированность собственного положения и умела это ценить.
Ее жизненный план давно был составлен.
Она знала, что сделает достойную партию и родит двоих-троих детей, таким образом исполнив свой долг. С помощью няни и прислуги ей будет не слишком трудно выполнять материнские обязанности.
Катарина просмотрела свой ежедневник. Деловых встреч было запланировано совсем немного, но это с лихвой восполнялось огромным количеством обязательных светских мероприятий. Она села на кровать.
— Знаешь, Пия, что-то я последнее время так устаю, какие-то у меня неприятные ощущения. Говорят, сейчас буйствует желудочно-кишечный грипп, может, и я его тоже подцепила. Или вот-вот начнутся месячные.
Катарина полистала календарь в поисках пометки «Визит Марианны», так она маскировала свои критические дни. Отсутствовавшие уже достаточно давно.
Она перелистнула еще несколько страниц назад и задергалась:
— Пия! У меня задержка, уже на десять дней.
Она побледнела.
— И ты только сейчас заметила? — Я не могла скрыть удивления.
— Столько волнений, столько всего случилось, сначала с тобой, а потом еще и с Лилли!
Она еще раз подсчитала дни и снова пришла к тому же результату.