– Ты понимаешь, что я делаю? Нет, скажи мне, ты таки осознаешь, на какую жертву я иду?
– И в чем же жертва?
Он воздел руки к небу:
– Я же… Я же ненавижу его! Понимаешь? Ненавижу! А если я не сдержусь и его придушу? А?
Расхохотавшись, я махнула рукой:
– Ой! Я бы посмотрела на эту хохму! Да ты просто не представляешь, с кем дело имеешь. Ты там в обморок от страха не упади, впечатлительный ты наш.
– Ты склонна преувеличивать! И потом, ты его идеализируешь, как всякая влюбленная женщина. Вот и весь сказ. А то, что он жлоб, так этого мнения я не изменю!
Натаныч быстро переоделся и стал крутить в руках галстук.
– Слушай, а я как-то забыл… Они там в рубашках с галстуками ходили вообще?
– Нет. Исключительно в косоворотках.
– Очень остроумно! – Он запулил в меня своим тощим галстуком, который, видимо, тоже остался с девяностых годов, и расстроенно сказал: – Ну что ты смотришь на страдания мои, садистка? Завяжи уже его наконец!
Я села и начала сосредоточенно крутить узел. А Натаныч переобулся и, стряхивая с себя пылинки, стал крутиться перед зеркалом. Потом мы вместе затянули ему галстук, и я сказала:
– Так. Возьми с собой прибор с лиловой кнопочкой.
– Это еще зачем?
– Сталин сказал.
– Ага! – Натаныч скептически посмотрел на меня. – Прикажет замерить координаты лубянской камеры, а ты – раз!.. И переместишься туда.
– Не говори ерунды… – Тут я вспомнила про публикацию в «Правде». – Представляешь, он Ежова к стенке поставил!
– Да ты что! И Берию досрочно назначил?
– Нет. Темнит что-то. Ничего не сказал. Ну ладно… Иди уже.
– Подожди, если я прямо так полечу, то меня точно пристрелят! – Он выудил из-под дивана свою медную пластину и посадил меня программировать реальность. – Представляешь, если бы я из-за тебя забыл это сделать? Так бы и очутился, как идиот, в кабинете у того Сталина, который ничего о нас с тобой не знает! То-то он был бы рад! Тогда уж точно отправил бы меня к еще не расстрелянному Ежову…
Он схватил прибор, ввел в компьютер данные, сжал в руках электроды, ткнул в клавиатуру и исчез. А я осталась одиноко сидеть на диване. Время тянулось катастрофически медленно. Я пошла на кухню, сварила кофе. Съела печенье. Посмотрела за окно, чтобы убедиться, что синий шпик по-прежнему дежурит возле будки. Потом вернулась в комнату и легла на диван. Оставалось еще двадцать минут. Я закрыла глаза и поняла, что засыпаю…
– Эй, спящая красавица! – гаркнул Натаныч и сел рядом. – Очнись! Я вернулся.
Я резко села и помотала головой:
– Уф! Я тут от жары сквасилась. А ты давно появился?
– Только что. – Он положил ногу на ногу и сцепил руки на коленке. – Ну… Пообщались мы с вождем твоим драгоценным.