– Я уверена, что никто, кроме тебя, на это не способен.
Он снова замолчал, видимо раздумывая над моими словами, а я продолжила:
– Ты мог бы это сделать. Я убеждена. Но ты не хочешь, не хочешь меня слушать. Ты не веришь ни единому моему слову. А почему – я не понимаю!
– Почему? Ты не знаешь? Да потому, что на земле есть лишь один человек, которому я безоговорочно доверять могу.
– И кто это? – спросила я, почувствовав укол ревности в сердце.
– Не догадываешься? – рассмеялся он. – Это я сам. Я верю только себе… И если твое будущее действительно есть и если ты туда так легко перемещаешься, то давай договоримся. Завтра ты придешь ко мне в Кремль, скажем, в четыре часа. И мы с тобой обсудим, куда именно тебе надо будет отправиться, чтобы там взять у меня нечто такое, что раз и навсегда убедит меня в том, что ты говоришь правду. А теперь ложись и попробуй заснуть. А то со всеми этими войнами, слезами, полетами ты уже до того дошла, что тебя в санаторий на лечение надо отправлять, а не в будущее твое безумное, где ты живешь непонятно как…
* * *
Утром, почти выспавшаяся, я появилась в комнате у Натаныча с традиционным букетом в руках.
– Ну и как там дела? – прокричал он из кухни, услышав мое копошение.
Я пришла и села на табуретку:
– Ну, более-менее… А ты почему так рано встал? Или вообще спать не ложился?
Он громко отхлебнул чай:
– После твоего вчерашнего полета в 1941 год меня сильно заинтересовали исследования временных расслоений. Я так увлекся, что и не заметил, как утро наступило. Но ты все-таки давай-ка не таи, что тебе вождь-то сказал, когда услышал, что Гитлер наплюет на его идиотский пакт о ненападении.
– Сказал… – Я уткнулась носом в источающие нежный аромат розы. – Сказал, что из-за того, что я его брошу, он впадет в сильное душевное волнение и проворонит войну.
– Ай, молодец! Шутить, значит, изволит. А что-нибудь стоящее он тебе не соблаговолил сообщить?
– Да. Он отправил меня к единственному человеку, которому доверяет.
– К Молотову?! – вытаращился на меня Натаныч.
– Нет, к Берии твоему любимому в Грузию поеду! Думай, что говоришь. Он верит только себе, поэтому хочет, чтобы я слетала к нему самому, ну то есть в какое-то другое время, и принесла оттуда нечто! И это загадочное нечто должно произвести на него столь неизгладимое впечатление, что он сразу проникнется моими идеями.
– Ну что ж, это вполне таки в его стиле. И куда же ты отправишься? – радостно потирая руки, спросил великий экспериментатор.
– А это мы с тобой узнаем после того, как я схожу домой, позавтракаю, приведу себя в порядок и слетаю в тамошний завтрашний день, где в четыре часа у меня состоится кремлевская встреча на высшем уровне.