— У меня был выбор — хоккей или армия, и это дело решило все в пользу первого. Однажды вечером, — он посмотрел на Мэгги, сидевшую напротив него за столом, и продолжил: — за неделю до окончания учебного года, я уговорил дочь Баки, Дженни, встретиться в пустой конюшне. У меня было полдюжины пива и керосиновый фонарь. Мы поднялись на чердак, и я зажег фонарь, так как уже стемнело. Баки заметил свет и решил, что забрался вор. Что там было красть, кроме прошлогоднего помета, ума не приложу. Но Баки, не долго думая, взял ружье и выстрелил.
— Он задел кого-нибудь? — спросила Мэгги.
— Нет, но он попал-таки в фонарь, и конюшня загорелась.
Мэгги едва удержалась от смеха. Он посмотрел на нее и с облегчением вздохнул: он ожидал другой реакции.
— Должно быть, это было ужасно, — наконец произнесла она. Тогда ему было не до смеха.
— Мне пришлось почти бежать; впрочем, это был не худший поворот — покинуть Скоджен.
— Но ты вернулся.
— Да, ведь это дом.
Мэгги не была уверена, что могла сказать то же самое о Риверсайде. Если она и испытала тоску, то скорее о времени, а не о месте.
— Дом для меня неотделим от сада.
Сказав это, он вновь задумался, уставившись в пустые тарелки. Ему вдруг пришло в голову, что этот дом, знакомый с детства, дом его бабушки, казавшийся таким надежным олицетворением устойчивости и порядка, стал теперь совсем иным: в нем не хватало хозяйки. И еще он подумал, что Мэгги была бы идеальной хозяйкой в этом доме, и не обязательно в этом, с нею он мог бы жить где угодно.
— Я думаю, что многие места в мире хороши, — сказал он Мэгги, — но сто десять акров яблонь в чемодан не упакуешь.
Мэгги проснулась посреди ночи с бьющимся от страха сердцем. В комнате было темно, несмотря на открытое окно, так как ночь была безлунной. Горло ей сжал страх, она не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой, мысли в панике метались в голове. Кто-то был в ее комнате. Она чувствовала это, она знала это. Слышен был шорох одежды, заскрипела половица под ногами. Первая ее мысль была о том, что это Хэнк. «Хоть бы это был Хэнк», — взмолилась она. Тень скользнула в дверь и направилась вниз. Мэгги услышала грозное ворчание Горацио, тихо подкрадывающегося к незваному гостю. Казалось, весь дом на секунду затаил дыхание, а потом, словно разверзлась преисподняя: Горацио, с диким рыком, кинулся на незнакомца. Мэгги услышала быстрые шаги на лестнице. Сейчас единственным желанием незнакомца было желание скрыться от собаки. Мэгги вскочила с постели и, выбежав из комнаты, услышала собачий лай и звуки борьбы, доносящиеся с лужайки перед домом. До нее долетел звук захлопывающейся дверцы и шум отъезжающей машины.