С каждым днем ее чувства к Максу становились все сильнее. Он был не только самым красивым мужчиной, которого ей приходилось когда-либо встречать, но и самым роковым. И конечно, самым сексуальным. Каждой клеточкой своего существа она стремилась опять стать частью его жизни, опять стать его женой по-настоящему.
Но этого никогда не будет.
Пока Саманта говорила, она отложила столовые приборы, которые до того держала в руках. Теперь она опять взяла их и отрезала кусочек мяса. Но ей показалось, что еда утратила свой вкус и привлекательность.
— Почему ты вдруг погрустнела?
Саманта посмотрела через стол на того, кто вскоре станет ее бывшим мужем.
— Погрустнела?
— На мгновение мне показалось, что тебе нравится здесь. А потом сразу все изменилось. Ты так уныло взялась сейчас за еду, что мне пришла в голову ужасная мысль, что с гораздо большим удовольствием ты воткнула бы этот нож в меня, а не в мясо.
— Как драматично, — съязвила она.
— Разве я не прав?
— Я слишком цивилизованна, чтобы сделать нечто подобное, — ответила она.
— Но это не значит, что у тебя не могут возникать нецивилизованные мысли.
Саманта непроизвольно усмехнулась.
— Хочешь сказать, что мне не удалось их от тебя спрятать?
И никогда не удавалось! Ее любимый Макс прекрасно знает ее, но он не знает, как сильно она его любит, и не узнает. Ему незачем знать. Более того, нужно, чтобы он не знал. Очень скоро их разведут — процесс возобновится, как только она уйдет от него. Сердце ее разбито, но она не хочет, чтобы ему это было известно.
— Прячешь свои мысли? — весело спросил Макс: Неужели ты не понимаешь, что я знаю тебя очень хорошо, пожалуй, лучше, чем ты знаешь себя? Скажи-ка мне, — Макс наклонился над столом и накрыл своей ладонью ее руку, — почему бы нам не заключить перемирие?
Сердце Саманты застучало сильнее, и она легко согласилась:
— Хорошо, на сегодняшний вечер.
У Макса была такая теплая рука, и это тепло стало для нее роковым, пламя страсти охватило ее. Его глаза не отрывались от ее лица, переходя на ее губы, как бы целуя ее.
— На сегодняшний вечер, — наконец согласился он. Через мгновение он добавил глуше: — На всю ночь, Саманта?
Она осторожно вытянула руку, а сердце забилось загнанной птицей.
— Нет, только на вечер, — возразила она дрогнувшим голосом.
— А почему не на всю ночь? — В его тоне безошибочно угадывались соблазняющие нотки.
Ей потребовалось усилие, чтобы остаться неподвижной.
— Ты говоришь глупости.
— Я? — удивился Макс.
— И прекрасно это знаешь.
— Давай я скажу тебе, что я думаю, Саманта. — Интонации его голоса стали еще более соблазняющими. — Ты по-прежнему самая привлекательная женщина, которую я только знаю. И очень сексуальная. И я…