– Не нужно рассказывать дальше, Ваше Высокопреосвященство, я знаю эту историю.
– Вы знаете…
– Аббат Одило поведал мне ее и велел держать в секрете. Он даже показал мне золото!
– Золото все еще там?
– По крайней мере, какая-то его часть. Я не знаю сколько.
Кардинал кивнул и поднял указательный палец:
– Теперь-то я осознаю, что тогда случилось. Когда брат Бенно прочитал свою лекцию, нацисты насторожились. Бенно рассказал, что среди документов Микеланджело обнаружил секретную «Книгу молчания», которая может стать очень опасной для Церкви. Нацисты уже понимали, что их время истекает. А тут в их руки попали документы, с помощью которых можно было оказать давление на Церковь. Это пришлось очень кстати. Отослав молодого немца из монастыря, они присвоили документы, над которыми он работал. Они надеялись, что Бенно погибнет на войне, и вместе с ним его знания.
– Но брат Бенно выжил.
– Он выжил, но не решился обнародовать свое открытие, а нацисты воспользовались «Книгой молчания» для шантажа Церкви. Монастырский план бегства был гениальным, у ораторианцев на Авентинском холме нацисты нашли безопасное укрытие и прекрасный перевалочный пункт, используя который они бежали за границу. Церкви пришлось пойти на сотрудничество с ними, чтобы о «Книге молчания» не стало известно всем.
Еллинек задумался. Если все так и было, то Ватикан после этого должен был вернуть себе компрометируюттие документы, включая и «Книгу молчания», зачем иначе было хранить письма Микеланджело в Riservciï tio где же сама «Книга молчания», содержание которой по-прежнему неизвестно?
– Чего я до сих пор не понимаю, – сказал Еллинек, – так это роли отца Пио. Сегони обнаружил «Книгу знака» и должен был узнать что-то или хотя бы заподозрить. Очевидно, Пио вырвал последнюю страницу и вместо нее вложил свое письмо с предупреждением. Он знал, что существует рукопись, компрометирующая Церковь. Иначе его действия были бессмысленны. Но откуда об этом мог узнать отец Пио? И почему он повесился? Знание не лишает человека жизни.
Отец Августин качал головой. Он знал причину, по крайней мере, считал, что знает, ему об этом рассказал аббат. Но вот стоит ли помалкивать либо все же рассказать кардиналу о том, что ему известно? Рано или поздно тот все узнает. Еллинек ведь явно не был человеком, который останавливается на полпути.
И Августин рассказал кардиналу об эмиграционной службе Ватикана, которая занималась отправкой нацистов под видом монахов в Южную Америку. И о монсеньоре Тондини, который руководил этим, и о его помощнике Пио Сегони, который не смущаясь взял деньги и драгоценности, полученные нацистами от римских евреев.