— Ее телефон. Ты знаешь?
— Она живет в доме Андерсонов.
Тэннер знал этот дом. Оттуда из окна-стены открывался чудесный вид на озеро. Милейн там понравится.
Выдавив еще несколько слов, он постарался побыстрее закончить разговор. Он подошел к собственному огромному окну и глянул наружу. Дом Андерсонов располагался как раз напротив, через озеро, и по вечерам он видел свет в окнах. Какого черта она вновь появилась в его жизни!
Тэннер набрал номер, и Милейн сняла трубку, прежде чем он оказался готовым к разговору. Он стиснул зубы, но это не помогло. Он все еще чувствовал ее, ощущал ее запах.
— Милейн? Говорит Тэннер Харрис. Ты меня помнишь?
Она молчала. Секунду, две… четыре…
— Помню… Берт Эдмондс сказал мне, что ты здесь.
Тэннер набрал полную грудь воздуха.
— Насколько я понимаю, ты знаешь, что нам придется вместе работать.
— Не представляю, как можно этого избежать.
Ей не легче, чем ему. Прекрасно. Так и должно быть.
— Сегодня мы собираемся, — сказал он. — У нас занятия для новичков.
— Думаешь, мне надо быть?
— Поэтому я и звоню. Иначе…
Она долго молчала, так долго, что ему во что бы то ни стало захотелось опять услышать ее голос. Именно захотелось.
— Понятно, — почти шепотом проговорила она в конце концов. — Иначе ты бы мне не позвонил. Где занятия? И когда?
Тэннер ответил, стараясь не выказывать обуревавших его чувств, и уже было положил трубку, но что-то в голосе Милейн удержало его. Он вспомнил нежную женщину, которая страстно говорила о любви к выбранной профессии, к солнцу… Может, та колдунья еще жива? Он вздрогнул и повернулся спиной к озеру.
— Карол сказала, что ты что-то чинила в доме Андерсонов. Странно. Там все было в порядке.
— Крылечко. Ступенька не выдержала тяжести снега. Тебе это не нравится, да?
Ему не нужен был ответ, он просто хотел узнать, имеет ли еще ее голос власть над ним. Если да, то ему надо как-то избавляться от этого наваждения.
— Тебе повезло с домом. На него многие претендовали.
— Он мне нравится. Тэннер…
Ее голос, одолев расстояние, вонзился ему в сердце. Другие женщины тоже называли его по имени, но их голоса не волновали его до такой степени. Милейн Ланда была единственной, которая произносила его имя так, словно ласкала.
— Что?
— Не знаю. — Она вздохнула. — Наверное, я должна была предвидеть… Мы… Тэннер, мы должны поговорить.
— Нет. — Его охватила ярость. — Все уже сказано.
— Ты уверен?
— Ты лгала мне.
— Значит, ты поверил…
— Как еще это можно назвать?! — взорвался Тэннер. — Ты говоришь мне, что в твоей жизни никого нет, а потом звонок, и я слышу голос твоего мужа.