Литература
Ворованный воздух
РВАНОЕ ВРЕМЯ
Осипу Мандельштаму – 120 лет
Когда-то Осип Мандельштам, уже изгнанный на обочину литературной жизни, написал отчаянное письмо Юрию Тынянову: «Пожалуйста, не считайте меня тенью. Я ещё отбрасываю тень. Но последнее время я становлюсь понятен решительно всем. Это грозно. Вот уже четверть века, как я, мешая важное с пустяками, наплываю на русскую поэзию; но вскоре мои стихи сольются с ней, кое-что изменив в её строении и составе. Не отвечать мне легко. Обосновать воздержание от письма или записки – невозможно. Вы поступите, как захотите».
Умный, но осторожный Тынянов не ответил поэту. А вдруг молчание и здесь – знак согласия?
Звонок Сталина Пастернаку вошёл в историю отечественной литературы ХХ века. Это было в 1934-м. Почему вождь так настойчиво допытывался у Пастернака о Мандельштаме: «Но он мастер? Мастер?»
Почему Пастернак не ответил и перевёл разговор на другие темы? «Я хотел бы поговорить с вами, товарищ Сталин…» – О чём? «О жизни и смерти…» Сталин повесил трубку. Пастернак ушёл от ответа – он был смертельно испуган звонком с небес. Когда Анна Ахматова и Надежда Мандельштам, обсудив это событие, решили поставить Пастернаку твёрдую четвёрку за проявленное «мужество», они слукавили. Он выступил как минимум на «неуд». Тут вспоминается и то, что он принял участие в «проработке» Мандельштама в связи с «делом о плагиате». Правда, не нам судить современников тех времён. И всё-таки – почему «Мастер»? Наверное, Сталин ждал утвердительного ответа: ему надо было услышать, что Мандельштам именно Мастер. Вождь уважал мастеров, этому его научил Кавказ.
Ответим за Пастернака:
– Да, Мастер!
Он знал, что такое пушкинское оперённое слово.
В своё время в горьком стихотворении он написал о том, «чтобы Пушкина чудный товар не пошёл по рукам дармоедов, Грамотеет в шинелях с наганами племя пушкиноведов…». Сегодня плодится «племя мандельштамоведов», они сбиваются в закрытые для других общества, они делают из имени Мандельштама кормушку, они делят имя поэта «только для своих».
Новизна Мандельштама – в его обращённости в будущее. Он многое предсказал, многое высказал навсегда. Когда взрываются турбины советских электростанций, выработавших свой ресурс, когда автомобили чиновников за просто так плющат о стены и тротуары пешеходов, когда по России горят сотни тысяч гектаров лесов, деревень и торфяников, когда высокопоставленный чиновник то ли в шутку, то ли всерьёз оговаривается в своём выступлении о том, что «борьба с коррупцией – это зло…», почему-то вспоминается трагический вздох: