Ишь!
Кыш!
И слова, как плевки, летят,
куда плюнется.
Неизвестно куда ещё крыши плюхнутся,
и с них десантируется с заточками шпана,
во что превратится тогда страна!
Страшно едущих крыш,
будто сведущих крыс,
так попискивающих,
как помесь
взрыва с визгом,
по Т.С. Элиоту.
Езда крыш по воздуху
подобна полёту.
Вот оно, зрелище,
в небе зреющее, –
надо всеми державами,
дряхлыми и моложавыми,
сдирая железными заусенцами афиши,
у всего человечества едут крыши.
Hе найдёте себе ниши,
если всюду
едут крыши!
Едут крыши из-за страсти,
но не к бабам –
«к бабкам»,
к власти
и протыкая углами и остриями
весь
земной
шар,
каркают крошащимися кровельными краями –
карр-карр-карр.
Едут крыши на крушевелие,
шеями ищущими пошевеливая,
едут грыжи
в Парижи,
едут в Индию к богу Кришне.
«Я – Ваня.
У нас такая прикольная мания.
Мы теперь кришнаиты –
Маня и я...
А из нашего сына байк-рокер вышел...»
Едут крыши для крышевания
Тех, кто давно обескрышел.
Крыши поехавшие –
ну не потеха ли?
Ржавчиной их
все мы дышим.
Юра Гагарин крикнул «поехали!»
всё-таки людям –
не крышам!
Я обожаю множество лиц,
Гомельщину,
Оклахомщину,
да вот, хотя не люблю я границ,
я не люблю их взломщину.
Во мне ещё с детства надежда хранится,
что просто возьмут да исчезнут границы,
забудутся древности – «паспорт»,
«виза».
Скажите,
вы за?
Андерсоновский мальчик
задаёт вопрос постаревшей статуе Либерти,
у которой подмышки бронзовые
всё-таки чистенько выбриты;
«Тётя, куда едут крыши?»
Но непонятно – слышит она
или не слышит.
Так я в своём детстве
спрашивал что-то у статуи Ленина.
А она не ответила.
Может, в ответе была не уверена.
Коммунизм потерял почти всё
и так надоел всем на свете.
Капитализм захватил почти всё
и тоже всем надоел...
Дети, придумайте что-нибудь третье,
чтобы мир, заскучав,
окончательно не одурел.
Спите, дети, тише, тише.
пусть у взрослых едут крыши, –
так задумал кто-то свыше.
А у вас крыши пускай не едут –
лучше вы изобретите этот...
То есть.
Как его?
Да нет, никакой не метод.
Но, ради Бога, что-то попроще.
То есть
просто-напросто то,
где главное – совесть.
То есть самое то,
то есть мир тот самый,
где ни у кого не разводятся папа с мамой.
Февраль, 2010
ВТОРАЯ ВСТРЕЧА С ХЕМИНГУЭЕМ
Он так похож был на Хемингуэя.
А после я узнал,
Что это был Хемингуэй.
«Встреча в Копенгагене», 1960 г.
Поколений потерянных стольких
потерянный прародитель
восседает за стойкой опять,
а вот выпить не может в родной «Флоридите».
Упекли его в бронзу.
Он лишь для туристов приманка
здесь, на острове лозунгов,