Должность первого заместителя я предложил прокурору Москвы Пономареву, человеку в высшей степени порядочному, одаренному, принципиальному. Пономарев попросил тайм-аут — время для размышлений и, честно сказать, затянул его. Кто знает, наверняка и жизнь моя, и жизнь Генеральной прокуратуры, и жизнь самого Геннадия Семеновича сложилась бы по-другому, если бы он все-таки принял это предложение.
Но Геннадий Семенович продолжал колебаться. А с Гайдановым у меня произошел добрый разговор. Я предложил ему помощь в устройстве на работу, и мы расстались по-хорошему, без обид друг на друга. Точно так же расстались и с Вильданом Сулеймановичем Узбековым.
Из старых замов в прокуратуре остались Владимир Иванович Давыдов, Василий Васильевич Колмогоров и Сабир Гаджиметович Кехлеров — куратор нашего института, человек, вне всякого сомнения, организованный и сильный.
Надо было определяться с первым заместителем.
В Иркутской области работал давний мой знакомый — еще по юридическому институту — Юрий Яковлевич Чайка. Познакомились мы с ним не на лекциях, не в аудитории, а в борцовском кружке. Мне показалось, что он засиделся там, на Байкале, что его пора выдергивать в центр. Что было привлекательного в Чайке? Он был практиком, возглавлял прокуратуру в одном из восьмидесяти девяти субъектов Федерации. Практик-региональщик — вот кого не хватает центру! Тем более я был человеком от науки и, конечно же, меньше и реже соприкасался с практическим расследованием уголовных дел, чем Чайка.
Спросил у Катышева, как тот относится к Чайке. Михаил Борисович ответил коротко:
— Положительно.
Мнение Катышева для меня много значило — ведь он хорошо знает прокурорскую систему и самую важную и трудную часть ее — следствие.
Теперь, спустя годы, понятно, что я допустил ошибку, передвинув Чайку из Иркутска в Москву. Недаром ведь говорят, перефразируя библейскую истину: «Содеявший добро подставляй спину для наказания»… Чайка впоследствии предал меня — не выдержал испытания столицей.
Я жалею о том, что не побеседовал с главою администрации Иркутской области, не узнал его мнения о Чайке, не обратил внимания на сдержанную реакцию ряда его коллег по работе.
Я жалею о том, что не прислушался к мнению своего старого товарища сибиряка Сергея Иннокентьевича Денисова — транспортного прокурора, работавшего под началом Чайки. Денисов говорил мне, причем в выражениях особо не стеснялся, что Чайка — очень поверхностный человек, не любит работать, не вгрызается в дела, не углубляется… Я виноват перед Сергеем Денисовым — не выслушал его. А ведь он долгое время проработал с Чайкой в Восточносибирской транспортной прокуратуре.