— Кому чеснока дать? — слышится его заботливый голос.
Осман с ходу сгребает целую жменю и вот, слышится громкое чавканье. Катя недовольно отходит в сторону, для её утончённого обоняния это явный перебор.
— Знаешь, почему упыри любят Прибалтику? — дёргается в призрачном оскале морда питбуля. Рита также морщится от едкого запаха.
— Почему? — Ли с опаской косится неё.
— Там люди воспитанные, чистые, и не жуют чеснок в присутствии женщин. От вашего запаха, выворачивает.
— Извини, Рита, — Ли вжимает голову в плечи.
— Ладно, уж, — неожиданно смягчается девушка-оборотень. — Если что, держись ко мне ближе.
— А как же запах? — пискнул кореец.
— Хм… не дыши в мою сторону.
Меня этот диалог конкретно рассмешил, да и с сердца свалился камень, Рита смогла унять звериные инстинкты и стала прежней нормальной девушкой, если конечно, это применительно к оборотню.
— Там человек, — как гром среди ясного неба, звучит шёпот Эдика.
Сходу направляем свет в туннель. Действительно, по шпалам бредёт худой мужчина, на плечах, цепко обхватив шею скрюченными пальцами, сидит седой старик.
Я обомлел, картина настолько необычная. Может, случилось несчастье, вдруг им нужна помощь? Только открыл рот, чтоб окликнуть, резко звучит автоматная очередь, Рита прицельно шпарит по ним из своего СР-3 "Вихря".
— Ты чего!!! — пытаюсь выбить из её рук автомат.
— Упыри!
Тут я и сам вижу. Мужчина бросает старика на землю, из-за рта выдвигаются узкие клыки, лицо искажается, заостряются уши, бросается на нас, но смертоносный поток серебряных пуль сбивает его с ног. Он корчится в агонии, мясо пластами сходит с тела, невыносимо воняет горящей плотью, и упырь неожиданно превращается в прах, рассыпавшись зловонным пеплом.
— Что со стариком? — беспокоюсь я.
— Сейчас и его замочим, — рычит Рита.
— Угомонись! — кричу я.
— Это тоже упырь, только мёртвый, они не могут передвигаться без помощи живых упырей, — отпихивает меня Рита, но, всё, же опускает ствол автомата. — Впрочем, если ты сомневаешься, можем подойти ближе, эта тварь может только руками хватать и клыки в горло запускать.
— Где Ли? Ли исчез! — всполошилась Катя. Осман, ты чего? — хватает она окаменевшего от страха сына гор за шиворот.
Аварец быстро приходит в себя:- Отлипни, женщин, я просто наблюдал. А Ли, вон, между рельсами отдыхает.
Эдик поднимает Германа Ли, отряхивает одежду:- Что ты? Это просто упыри, не бойся.
Кореец поднимается, зубы чётко выстукивают некую барабанную мелодию:- Если б на меня насел медведь людоед, я бы не растерялся, — пытается оправдаться он.
— Да я и сам испугался, — сознаётся Эдик, — вот, даже ни единого выстрела не сделал. Такой шанс упустил, — с сожалением добавляет он.