6. Национал-эволюция
Мы должны учитывать объективную картину не для того, чтобы смириться с неизбежным, но чтобы сделать наши действия более эффективными и не терять драгоценное время на заведомо обреченные инициативы.
Либерализм как идеологическая составляющая "ротации элит" был особенно актуален именно на переходной стадии от старой элиты к контрэлите, когда надо было более отрицать, нежели создавать. Отсюда его успех, но отсюда же и его недолговечность. Став элитой, вчерашняя контрэлита вынуждена решать такие вопросы, о которых еще вчера и не подозревала. И в этой новой позиции либерализм и западничество, очевидные любому карьеристу еще совсем недавно, перестают быть паролем. Все это прекрасно видно как раз по эволюции власти, по дрейфу тех политических и социальных сил, которые прочно отождествились в нашем сознании с либерал-реформаторами и сторонниками Запада. Под воздействием объективных геополитических, экономических, социальных факторов новая постперестроечная элита вынуждена искать иные прагматичные решения для укрепления своей собственной позиции. И либеральные рецепты на глазах становятся все менее и менее для этого пригодны. Радикальная русофобия Запада была "хорошей" опорой, когда речь шла о свержении советской номенклатуры. Сегодня она во многом угрожает и нынешнему российскому истеблишменту, какой бы ориентации он ни придерживался (Запад руководствуется геополитикой, а не личной преданностью).
По этой причине новая элита (вчерашние либералы) на наших глазах меняет свои основные мировоззренческие ориентиры.
Можно было бы здесь возмутиться тому, что, разрушив все, что можно, либералы хотят приватизировать последнее — Национальную Идею. Это было бы, действительно, серьезным аргументом, если бы контрэлита как носительница этой Национальной Идеи сегодня существовала в полной мере и вела с либеральной элитой беспощадную борьбу. В конце концов, не более нравственным было присвоение позднесоветскими коммунистическими консерваторами национал-патриотической концепции — мало того, что здесь тотально замалчивались истоки, само заимствование было осуществлено преступно поздно (для страны и народа).
Идея сильнее личности, мало кто может быть настолько циничен, чтобы присвоить идею и остаться совершенно чуждым ее логике. Как переродились в национал-патриотов вчерашние марксисты, так переродятся и позавчерашние марксисты, и вчерашние либералы.
Итак, национал-революционной контрэлиты в нашем обществе нет, элита в достаточной степени открыта, а либеральная идеология планомерно и постепенно, но неуклонно, теряет свои позиции.