– Да ты что, это ж уже не с ней нажито! – возмутился Климов.
– Ты меня прости, но мне твоя Татьяна – твоя бывшая, – уточнила Лина, – ужасно не понравилась. Знаю, кто бы говорил, я ж на Влада польстилась, но ты все-таки держи ухо востро. У нее глаза… копеечные. И у меня в уме не укладывается, как можно вот так взять и бросить дочку. Мой тебе совет: возьми диктофон. У меня есть, я тебе дам. – И Лина протянула ему диктофончик.
– Да брось… – Но Климову не хотелось спорить, он сунул игрушку в карман.
Норвежцы улетели благополучно, он подбросил до работы Новосветочку и подтвердил, что она принята в штат безоговорочно, испытательный срок истек, а сам поехал к Татьяне. Созвонился с ней по дороге и узнал, что в этот день она дежурит в агентстве, ведет прием посетителей. Отлично.
Настроение у Климова было превосходное. Он приехал в агентство, даже парковочное место нашел: как раз отваливал один из клиентов.
– Тань, привет. Нам надо съездить в суд. Заявление подать.
– Что, прям щас? У меня прием.
– Нет, не «прям щас», – Климов мысленно отметил, что рядом с Линой уже и разговаривать стал иначе, – мне еще надо кучу справок собрать. Я заеду в домоуправление, а потом зайду к тебе. Но заявление можно заполнить уже сейчас.
Он протянул ей бланк и вдруг заметил, как глаза у нее сделались холодными и пустыми. И в то же время скрытными и хитрыми. Копеечными, как говорила Лина. Климов нащупал в кармане диктофон и нажал на кнопку.
– А новый дом, – начала Татьяна, – он ведь еще со мной вместе куплен…
– Ты получила комиссионные. И мы к тому времени уже расстались.
– А по бумагам выходит, что женаты. Разговоры к делу не пришьешь. Я на дом не претендую, но отдай мне половину стоимости.
Климов даже не сразу опомнился. Как он мог быть так слеп?
– А ведь Лина сразу тебя раскусила…
– Не понимаю, что ты в ней нашел, – проворчала Татьяна.
Климову хотелось сказать «мозги», но он решил, что Татьяна обидится: это же все равно что назвать ее дурой.
– Класс, – вспомнилось ему слово Никиты Скалона. – Шик, – добавил он, увидев, что Татьяна не понимает. – Изюминку. Перчик. Многое, чего в тебе нет. Чего ты и представить не можешь.
– Перчик? – обиделась Татьяна. – То есть ты хочешь сказать, что со мной тебе было пресно?
– Давай не будем, Тань. Вас невозможно сравнивать, вы с ней слишком разные. Хочешь знать, что мне в ней больше всего понравилось? Она сразу приняла Настю. Тебе этого никогда не понять. Давай-ка лучше о деле. Как ты сказала? Разговоры к делу не пришьешь? Еще как пришьешь! Вот смотри. – Климов вынул из кармана включенный диктофон. – Наш разговор записан. У меня адвокат – настоящий Перри Мейсон, он тебе враз иск вчинит. Потеряешь лицензию и вылетишь из агентства. А я бы, между прочим, мог с тебя и алименты стребовать, раз Настя живет со мной.