Разглядывая схему, Семен подумал, что Казаков поставил свой крестик именно там, где они помогали снимать сетку Марине.
— На этой площадке чья сетка висит? — спросил он.
— Да кто ж ее знает?! Она там, по-моему, несколько лет висит.
— Ну, а кто ее вешает?
— Эту — никто. Висит и висит. Однажды, правда, порезали ее. Может быть, ночью какой-нибудь пьяница в нашу сеть попал. — Казаков улыбнулся.
— Не этой женщине принадлежит сетка? — Бугаев вынул из кармана фоторобот своей знакомой и показал Казакову.
— Интересно, — удивился Виктор Николаевич. — Смахивает на Лену, но ведь это, наверное, фоторобот?
Бугаев кивнул.
— Чего ради фоторобот? И почему милиция ею интересуется? Она приличная баба. Приходите в субботу — познакомлю.
— Уже знаком, — в голосе Бугаева прозвучала легкая нотка неприязни, и Казаков вопросительно поднял брови.
— Нет, правда, она приличная баба. В чем ее обвиняют?
— В легкомыслии, — сказал Семен. — Вы ее фамилию знаете?
— Нет. Мы все по именам, реже — по имени-отчеству.
— У меня к вам, Виктор Николаевич, просьба — все, что я теперь вам скажу, строго секретно. Ладно?
— Конечно.
— Эту вашу Елену я встретил во вторник около площадки...
Казаков слушал, время от времени с недоумением пожимая плечами и приговаривая:
— Ну что за глупость! Абракадабра!
Наконец он не выдержал:
— Дайте-ка мне, Семен Иванович, еще раз на картинку взглянуть. Может быть, я ошибся? — Но, повертев в руках фоторобот, сказал: — Она. Никаких сомнений. У меня зрительная память хорошая.
Бугаев спрятал карточку в карман и достал фотографию Гоги. Протянул Казакову:
— Если у вас феноменальная память на лица, может быть, и этого человека вспомните?
— Вы как фокусник с картами, — засмеялся Казаков и тут же воскликнул: — Да, и этого парня я знаю! Даже играл с ним как-то в одной команде.
— Он тоже приличный парень! Удар сильный?
Виктор Николаевич, почувствовав иронию в голосе Бугаева, усмехнулся:
— С ударом у него все в порядке. Но быстро выдыхается, бывает у нас редко, от случая к случаю. Поэтому, что он за человек, сказать не могу.
— Виктор Николаевич, а что вы знаете о Елене?
— Да ничего, собственно, — развел руками Казаков. — Играет прекрасно. Удар у нее действительно сильный. Мы ведь там, на площадке, почти никогда не знакомимся по-настоящему. Так, ни к чему не обязывающие разговоры. В этом и прелесть. Поиграли и разошлись. Никаких чинов, званий... Никто ни к кому не навязывается. Кроме Плотского, — он покачал головой. — Но этот — не в счет!
Директор рассказывал, что Казаков представился ему доктором наук. «Соврал, конечно, Плотский. Знал о Казакове заранее и сам познакомился с нужным человеком».