(БУДДЫ)
Первый канал предложил многосерийный хит под названием «Участок». Воскресил русскую деревню, которой давно нет. Ну да, деревенский детектив, парафраз застойного «Анискина». Вот расстановка сил. Деревенские мужики, конечно, не знают, чем заняться. Им попросту скучно. Поэтому они методично выкапывают кабель и срезают провода. И то верно, покопаться в земле любопытно всякому ребенку, а эти — будто ребяты.
Женщины страдают, что все мужики — недотепы. Один, положим, предложил жениться, а «люблю» не сказал. Ситуацию контролирует молодой участковый (Сергей Безруков), который, впрочем, как приезжает, так и уезжает. Что по-своему честно, ибо всепонимающий Безруков представительствует от лица интеллигенции, которая традиционно и благоразумно дистанцируется. Ото всех вообще. На всякий случай. Наконец, рассудительная собака участкового представительствует от имени неизвестных сил, вероятнее всего, закулисных. Говорит сдержанно, по существу, прямо зрителю; что-то скрывает. Может, кость?
Между прочим, ругать «Участок» не буду, бесполезно. «Участок» заказан определенной частью народа, его хотели, его смотрели. «Участок» — коллективное воображаемое послевоенных номадов, тащившихся и от «Анискина», и от «реального социализма», который все-таки был построен, почему же нет?! «Участок» — отечественный кошмар через оптику розовых очков, которых предыдущие поколения в массе своей не снимали. Молодой философ Р. назвал эти поколения «проигравшими», я бы уточнил — «кое-что проигравшими предателями».
Под Новый год отправился в магазин и купил себе книжку Патрика Дж. Бьюкенена «Смерть Запада» (М., 2003). Открыл на такой вот сентенции и — моментально купил: «Если посулить каждому государственную пенсию, дети перестанут быть страховкой против старости». Это в первую очередь про них, наших номадов, заселивших города, построивших коммунизм в отдельно взятой голове и остановивших Большую Историю в отдельно взятой стране. Их воображаемое — непременная пенсия и «Участок», где времени, как в раю, больше нет. Нет борьбы за хлеб, продолжение рода и достоинство. Нет смерти, нет проблем. Где снова возникает зловещий советский образ Мертвого отца, полвека назад сгоревшего в истребителе.
На беду, эти люди нарожали сколько-то детей, меньше, чем нужно стране, но все-таки. Теперь дети должны сдвинуть мертвую страну с места, должны расхлебывать вонючую похлебку, сваренную людьми, исповедовавшими, подобно индийским буддам, философию недеяния. Отказавшимися от всякого продуктивного усилия.
Подобную стратегию поведения высмеивает мультсериал «Creative comforts» (2003), придуманный легендарным Ником Парком. Глядя в объектив, пластилиновые животные отвечают на вопросы тележурналистов. В углу кадра торчит непременный микрофон. Каждая десятиминутная серия рассказывает о новом месте обитания (пребывания) зверушек. «Цирк», «Океан», «Ветеринарная лечебница», «Огород» и так далее. Каждое животное, от акулы до комнатного мопса, от улитки до инфузории, старается рассказать о своей жизни, не выходя за требовательные рамки политкорректности и «хорошего вкуса». Дело даже не в том, чтобы комфортно себя чувствовать на самом деле, но в том, чтобы любой ценой убедить в этом окружающих. Посредством услужливых масс-медиа. Ведь если ты недоволен, значит, недостаточно успешен, не так ли? Даже червяк, насаженный на рыболовный крюк, не устает проповедовать социальный оптимизм: «В любом положении нужно видеть позитивное начало. Можно, например, рассказать анекдот…» Крючок между тем плавно погружается в воду, а дурак, по всей видимости, отправляется к праотцам-червякам в наилучшем расположении духа.