— Скажи это мне, — настаивал эльф.
— Я думаю, ты не поймешь ее слова. По-моему, это что-то личное.
— Скажи! — свистящим шепотом потребовал эльф и положил руку на рукоять кинжала.
У Адхары не осталось выбора.
— Я должна сказать Шире, что та, кого я вижу в снах, помнит время, когда они жили в Орве до того, как появился Крисс, и мешочек по-прежнему у нее. Он с ней даже теперь, когда у нее отобрали все.
Эльф внезапно рванулся вперед. Адхара даже не увидела, как его рука вынула из ножен кинжал. Она только почувствовала удар своего затылка о стену, тепло своей крови, которая снова потекла из раны, и холод стального лезвия возле горла. Лицо эльфа оказалось прямо перед ее лицом. Оно было искажено слепой яростью.
— Как ты сумела узнать про это? Где ее держат? Кто ты такая?
Голос перешел на крик. Рука эльфа ухватилась за воротник куртки Адхары и стянула его на горле. Задыхаясь, Адхара сумела лишь пробормотать:
— Я… не знаю… кто такая… Шира.
— Шира — это я! Понятно тебе, проклятая? — ответила эльфийка, которую Адхара принимала за эльфа-мужчину.
Шира отлично помнила тот день. Орва была пропитана запахом соли. Так бывало только раз в году, когда цвела веридония — подводная водоросль. На поверхности моря появлялось столько веридоний, что оно становилось зеленым, словно кто-то произнес заклинание, и на месте океана возник луг. Через два дня после этого на водорослях появлялись цветы — маленькие синие шарики, собранные в длинные гроздья, которые плавали на поверхности воды. По ночам эти цветы излучали свет и освещали город. Они существовали всего один день, а потом лопались, выпуская в воздух светящуюся пыльцу. Эта пыльца засыпала улицы и покрывала крыши, наполняя город сильным пьянящим запахом моря. Она была похожа на снег. Шира и ее сестра Лхира никогда не видели снега, но знали, что он существует в Эрак Мааре, в том числе в Краю Песков, откуда родом были их предки.
В тот раз была одна из этих ночей. Шире и Лхире было по двенадцать лет. Они вместе с другими горожанами вышли на улицу и, сидя на краю одной из прибрежных скал, смотрели, как лопаются цветы веридонии. Это происходило каждый год, но всегда удивляло горожан. Когда цветы лопались на ковре из водорослей и их шарики превращались в мягкие мешочки, народ кричал от восторга. Согласно легенде, сама Фенора, богиня плодородия, проходила по ковру из водорослей, и они лопались под ее ногами.
Шира любила эту ночь — прежде всего потому, что ей разрешали выйти из храма и свободно гулять по городу, и еще потому, что ее сестра очень любила этот праздник. В ту ночь Лхира сидела, положив подбородок на прижатые к груди колени, и не сводила глаз с ковра водорослей, с нетерпением ожидая, когда начнут лопаться цветы.