Дым закрыл набережную Ландвер-канала и все, что там находилось.
Вдруг я почувствовал, что на улице знобко.
Отсюда, с НП, эта промозглая, окутанная дымом часть Берлина походила на кладбище, на стенах безжизненных разрушенных домов, как на могильных надгробиях, было написано громадными готическими буквами: «Берлин был и останется немецким!»
— Что, товарищ гвардии подполковник, нервничаете? — участливо спросил капитан. — Все будет хорошо. Вон как задымили. Золотые у вас солдаты. Многим они жизнь спасут в этом бою!
Зазуммерил полевой телефон. В наушнике — баритон начальника штаба полка майора Русанова:
— Пора и нам, товарищ подполковник! Можно подавать команду? Вы слышите меня? Алло!
— Подождите минутку.
Я снова повел биноклем по низу дымовой завесы: дым шел монолитным валом. В плотной, чернильной темени завесы перед каналом только в одном месте еще был просвет.
— Пора. Уже дым накатывается и на нас, это опасно. Подавайте сигнал к штурму!
Дым был защитой для нас, но мог и помешать. Танки и автоматчики, повернув на Гнейзенау-уфер, словно нырнули в мутную мглу.
Обзор механика-водителя танка ограничен. Для наблюдения у него только узкая щель триплекса. А тут еще густой дым...
— Адъютант! Передайте всем танкам: разрешаю открыть командирские люки... Запросите, как теперь видимость?
— Передают: ничего не видно. Идут по зрительной памяти, по ориентирам. Мостов не видно.
— Алло! Русанов! Слышите меня?
— Слушаю вас!
— Передайте приказ старшему лейтенанту Степину: выдвинуть автоматчиков впереди танков. От десанта с каждого танка пусть спешат по одному автоматчику. И пусть идет впереди машины, ведет ее.
— Солдаты же могут попасть под гусеницы!
— Действовать осторожно. Танкистов предупредите. Циркулярно передайте.
— Есть! Я приказал к мостам выдвинуть разведывательные дозоры. — Фонарики у разведчиков есть?
— Да. Они будут встречать танки и направлять на мосты.
— Тогда включите в дозоры еще и саперов с противотанковыми минами! Пусть берут немецкие «тарелки», они компактнее.
— Для чего?
— Мины? А если немецкие танки или самоходки появятся? В этом дыму все может быть. Тогда и мины пригодятся.
— Ясно, будет выполнено. Где ваш НП будет?
— Пока здесь. Отсюда хоть и немного, но видно. Как считаешь?
— Как прикажете. Пожалуй, пока стоит завеса, так лучше.
В дымовую завесу вошли танки, и она будто обрела «голос». Казалось, по набережной, глухо рыча, ползет огромный, косматый дракон. В его черной утробе взревывали танковые дизели. Тембр всех звуков боя стал необычным, приглушенным.
Снова открыли сосредоточенный огонь шестиствольные минометы противника. Несколько тяжелых мин ударили в дом. Чердак закачался, но устоял.