Розы тянулись на всем обозримом пространстве. Они были, казалось, всех мыслимых цветов — алые, почти черные, белые, розовые, желтые… Цветы казались больше и, возможно, грубее тех, к которым привыкла Викки, но их потрясающий аромат кружил голову. Воздух без признаков ветерка был буквально напоен им.
Адам остановился на обочине и вышел из машины, обозревая розовые ряды.
— Похоже, сборщиков еще нет, — доложил он. — Я оставлю коробки тут, и мы съездим пока на кладбище.
Викки впервые услышала про сборщиков и едва сдержала вздох облегчения, узнав, что им не придется самим собирать все эти розовые головки.
— А кто эти сборщики? — спросила она.
— В основном это друзские женщины, — ответила Умм-Яхья. — Друзы — вероятно, самый красивый народ в стране. Многие из них светловолосы. Говорят даже, что они пошли от первых крестоносцев, но вообще-то они появились здесь задолго до этого. Кстати, женщины у них ходят непокрытыми. О них знают мало, но работники они хорошие, и Хуссейн нанимает их на сборку роз ежегодно.
В этот момент появились женщины. Они медленно, с поистине королевской грацией, двигались по узкой дороге, погоняя своих осликов. У некоторых волосы были такие светлые, какие можно увидеть только у детей, а под круглыми головными уборами сверкали прекрасные голубые глаза. Одетые в длинные, очень простые, перехваченные поясом на талии платья, в основном из искусственной парчи самых ярких расцветок, они являли собой великолепное, красочное зрелище.
Приблизившись, женщины приветствовали Адама как старого приятеля. С остальными они были сдержаннее, искоса посматривая на двух женщин и стыдливо отворачиваясь, как это делают дети, увидев незнакомых людей. Они взяли коробки и, взгромоздив их на спины осликов, погнали терпеливых животных на плантацию.
Адам вытащил из одного седельного мешка транзисторный радиоприемник и включил его. Женщины заулыбались, перешептываясь.
— Что они говорят? — спросила Викки. Адам усмехнулся:
— Они говорят, что мне бы тоже захотелось послушать радио, если бы пришлось часами работать под палящим солнцем. У них у всех есть приемники.
Адам сел в машину, а собравшиеся на обочине женщины помахали им на прощание, позвякивая золотыми цепочками, вплетенными в волосы.
До кладбища было недалеко. Оно примыкало к крошечной деревушке на склоне горы, возвышавшейся над долиной. Вид отсюда был превосходный; легкий, освежающий ветерок играл среди мраморных надгробий, различных для мужчин и женщин, но в целом столь традиционных, что одно от другого едва можно было отличить.