До этого дня.
Поднявшись на этаж Эйдана, который тут царствовал практически один — если не считать старого лорда Олдрича, который занимал комнаты в дальней части коридора выходившие на улицу, был глух как тетеря и к тому же подслеповат как крот, — троица остановилась в полутемном коридоре у первой же двери. Поворот ключа — и они благополучно достигли цели.
К сожалению, Эйдан плохо представлял себе, что делать дальше.
— Теперь, когда мы протащили малышку в дом, о, главный заговорщик, что ты предлагаешь с ней делать?
Колин непринужденно дал девочке съехать с его бедра на пол по выставленной вперед ноге. Вскоре весело смеющаяся Мелоди уже стояла на собственных ножках.
— Еще раз! — потребовала она, поднимая руки.
Он рассеянно потрепал ее по голове.
— Позже, кроха. Иди поиграй в спальне у дяди Эйдана. У него в столе где-то должны лежать леденцы.
Тот потрясенно смотрел, Как крошечная женщина энергично бросилась завоевывать его спальню.
— У меня в столе нет конфет.
Колин пожал плечами:
— Увы! Но полчаса она все-таки будет занята их поиском, а мы сможем обсудить ее судьбу так, чтобы малышка нас не слышала.
Эйдана не слишком радовала мысль о том, что в его воротничках и шейных платках идет охота на сладости, Но идея о том, чтобы уделить время на размышление и планы, что делать дальше, была, по существу, хорошей — несмотря на то что ее предложил Колин Ламберт.
— В ее сумке нет никаких подсказок? — спросил он у приятеля.
Но там оказалось до смешного мало крошечных поношенных вещичек. Пара залатанных сорочек, штопанные-перештопанные чулки, потрепанные ленточки и еще одно вылинявшее платьице. Колин поднял кусочек муслина:
— Первый раз вижу настолько маленький передник!
Разочаровавшись, они снова сложили вещи в сумку. Похоже, никто не знал, чья дочь Мелоди, — и сама девочка в первую очередь.
— Ну и что дальше?
Колин развел руками:
— Я ведь доставил ее в эти освященные традициями стены, верно? Теперь твоя очередь проявить гениальность.
Эйдан хмуро повернулся к двери в спальню. Оттуда доносился громкий стук и удары.
— Может, заглянуть к ней?
Колин покачал головой:
— Беспокоиться надо, не когда дети шумят, а когда все тихо.
Значит, никакой опасности нет. Теперь стук сопровождался напевным монологом, который ему не удавалось разобрать.
— А я считал, что ты единственный ребенок в семье.
Колин прислонился плечом к стене.
— У меня была масса младших кузин и кузенов. Они много лет по мне ползали.
Эта картина вызвала у Эйдана вспышку отвращения… и зависти. У него были дальние родственники, но леди Бланкеншип держала их на расстоянии. Когда-то он мечтал о компании, но теперь скорее был рад, что все сложилось именно так.