Странные чувства охватили его. Ощущение растерянности — что ему теперь делать? — смешивалось с чувством безумной гордости из-за ее безусловной веры в него. Никто и никогда не обличал его таким абсолютным доверием!
Это казалось удивительным и пугало. Как он сможет оправдать такое? Эйдан уставился на Колина.
— Это наша ошибка, — прошептал он отчаянно. — Мы не справимся. Нам надо ее вернуть!
Колин хмыкнул:
— Кому же? Ты считаешь, что ее лучше было бы сдать на хранение в переполненный приют?
Эйдан в панике пытался что-нибудь придумать.
— Нет. Не туда. В школу!
Колин скрестил руки на груди.
— Ее только что отняли от груди, а ты хочешь отправить ее учиться? Ты в своем уме?
Эйдан покачал головой:
— Кажется, нет. — Боже, но какой-то выход должен быть! — А если мы сделаем что-то не так? Что, если мы ей что-то сломаем? Девочка такая хрупкая!
Колин обжег его презрительным взглядом:
— Трус!
— Ш-ш! — Эйдан уложил Мелоди на громадную кровать. На широком матрасе она была похожа на фарфоровую куколку. — Спи, малышка.
Он накрыл ее малиновым одеялом и с трудом справился с желанием нежно поцеловать малышку в лоб. Ему нельзя к ней привязываться! Он не может себе позволить так усложнить свою жизнь.
А потом вдруг неожиданно сдался и, наклонившись, прикоснулся губами к пушистому завитку у нее на виске. Выпрямившись снова, он бросил на Колина гневный взгляд, предостерегая от насмешек над своим поступком.
Мгновение приятель молча смотрел на него, а потом перевел взгляд на Мелоди, которая уютно посапывала, сжав пальчики у себя под подбородком.
— О чем думала ее мать, когда выбросила ее на улицу? — пробормотал он с нескрываемым гневом.
Эйдана это удивляло меньше.
— В Лондоне бессердечных женщин больше, чем сорняков в саду, — заявил он, презрительно хмыкнув.
Например, прелестная вдовушка Мэдлин. Мэдлин, чьи темные глаза были полны тайн и обмана, Мэдлин с ее неискренними прикосновениями и лживыми губами…
Но он уже давно не думает о ней. Он уже много лет назад избавился от ее отравы.
Выгоняя Колина из спальни и уныло смиряясь с тем, что спать ему придется на диване, он решительно отогнал от себя мысли о Мэдлин и о нелепых новых подозрениях относительно происхождения Мелоди.
По крайней мере он попробовал это сделать.