Привет, Франсуа. Да, полет прошел хорошо. Брус лё Шато — прелестный город, да. Гм, да, он находится недалеко от тех пещер, где делают рокфор. Особенный рокфор, только из этих краев, говоришь? Если успею, обязательно купить? Да, хорошо. Но мне кажется, это будет сложновато. Этот звук? Это какой-то рекламный автомобиль… я не знаю… да, но обязательно куплю. Детям привет. Пока.
Телефон лежит у нее на коленках. Думаешь, было слышно, что из этой дурацкой машины кричали не по-французски? Она поворачивается к Зэту, лежащему в шезлонге. Ей хотелось бы поговорить с Франсуа, когда Зэт не слышит, но ей казалось неуместным попросить его выйти, а из ванной она звонить не хотела.
Нет, не думаю, отвечает он так, как должен ответить.
Если тебе надо позвонить домой, я могу выйти.
Нет, я неразговорчивый тип.
Зэт, я без ума от тебя!
Тогда нас двое.
Ты и я?
Нет, я не это имел в виду, смеется он немного напряженно. Нет, от него я не настолько без ума.
Ты о себе?
Он устало трет глаза.
Но любить себя надо обязательно, иначе ты не можешь любить других.
Зэт встает с шезлонга. Да, да, какая-то библейская чушь.
Нет уж. Библейская — да, чушь — нет.
Хорошо, пусть так. Пойдем в ресторан?
Но это важно!
Есть?
Какая-то кошка громко мяукает во дворе, чтобы все обратили внимание на то, что она поймала мышь.
Если бы не мальчишка, который воплощает детскую мечту своего отца и с мигающими фарами ездит по площади в новом полицейском автомобиле, который, к сожалению, слишком мал для папы… если бы не более взрослые мальчики, которые, к ужасу матерей, катаются на скейтбордах… можно было подумать, что находишься в тех временах, когда Джульетта мечтательно вышла на балкон, пока Ромео — так же мечтательно — стоял внизу у колонны.
Они сидят на площади. Это своего рода помещение. Потолок покрыт звездами. Цикады, детские голоса, звон столовых приборов и повторяющиеся обещания продавца лотерей о богатстве являются неотъемлемой частью интерьера. Обычно она любопытна и интересуется историей того места, где находится. Сейчас ей все равно, что здесь когда-то были венецианцы. Единственное, что она знает, — это то, что она здесь и сейчас. С ним. Но она не уверена.
Зэт. Ты делаешь меня счастливой!
Хорошо.
Только бы у нее было зеркальце в сумке. Тогда бы она достала его, повернула к нему и рисовала им эти свои слова. Хотя бы маленькое. Но у нее никогда нет в сумке зеркальца.
Она говорит. Говорит о своих детях. Останавливается, говорит о своей работе.
Ты хочешь кофе?
Нет, спасибо, иначе я не усну.
А кто говорит, что мы будем спать?
Они идут вдоль пристани, мимо уличной дискотеки, где свет и звук тяжело ударяются о каменную стену, идут через туннель, к чему-то более светлому. Снова тихо, и они возвращаются к бухте. Спускаются к пляжу.